– Дмитрий Петрович, на Ваших глазах прошла практически вся история пензенского телевидения. Что изменилось, наверное, даже смысла нет спрашивать – разве что стены остались те же. А что-то сохранилось? Есть что-то общее между пензенским телевидением образца 1958 и 2023 годов?
– Осталось главное – отношение к зрителям. И тогда, и сейчас это глубоко уважительное отношение к своему телезрителю (именно на государственном телевидении, не имею в виду другие телеканалы). Кто он, наш зритель, что будет смотреть, как будет реагировать на то, что ему говорят, – это всегда было очень важно понимать и с уважением к этому относиться.
– Я помню, как зачинатели пензенского телевидения говорили: эх, хорошо было в самые первые годы, когда мы не принимали сигнал из Москвы и были монополистами в эфире! И этот вопрос для регионального телевидения не потерял актуальности до сих пор. За счет чего можно конкурировать с центральными каналами?
– Ответ на поверхности. Тебе интересно, что делали твои друзья, коллеги, соседи, что произошло на этой улице или на соседней? Интересно. И мне интересно! Первое, что я открываю утром в Интернете, – ленту новостей пензенского региона. Это же очень интересно! Это и есть основа интереса к местному телевидению.
Главное, чтобы это было правдиво и отвечало интересам тех людей, которые нас смотрят. Если эти люди почувствуют, что ты фальшивишь (не врешь, а именно фальшивишь: фальшивить даже нельзя, а врать и подавно), – всё, тебе верить не будут.
– Без лести скажу, что популярность у телеведущих в Пензе всегда была огромной. Вас, Вишневского, Вавилова, Шигина узнавали на улице, вы у всех были на виду и на слуху…
– Не то слово. И до сих пор узнают. «А мы где-то с вами встречались!» – говорит мне на днях продавец на Центральном рынке. Таксисты, кассирши в «Перекрестке»… Хорошо, что и областная власть еще помнит и иногда чем-то награждает.
Но дело не в том, что это приятно. Просто для людей это память о тех мгновениях, когда они слушали меня, а для меня – память о том, что я им что-то нужное рассказывал. Ведь если они меня запомнили, значит, я рассказывал то, что нужно людям.
– А вот нынешние тележурналисты такой степенью известности похвастаться не могут. Почему? Слишком много их стало?
– Они красуются. Я, например, понял для себя: если ты – журналист, то у тебя есть определенная миссия перед обществом. Если ты не выполняешь свои миссионерские (как бы пафосно это ни звучало) обязанности – ты не становишься у зрителей популярным.
А миссия простая – информировать. За что любили Александра Сергеевича Пушкина? Он рассказал им, своим соплеменникам, о русском обществе так, как до него никто не рассказал. Вот в чем его величие.
Поэтому тот, кто доносит информацию до нас, – выдающийся человек. И если ты относишься к этой своей миссии со всей ответственностью, а не просто любуешься собой на экране, у тебя будет и признание, и известность.
– Есть такая интересная тема – телевидение и власть. С одной стороны, понятно, что они друг другу нужны. И власти всегда хочется, чтобы о ее деятельности рассказывали. И телевидению, прямо скажем, на что-то жить нужно. Но как найти золотую середину между позициями «я всегда буду против» и «чего изволите»?
– А что, власть – это что-то оторванное от общества? Нечто, куда мы никогда не попадем? Я лично убежден, что власть – составляющая часть общества. Если общество представить в виде квадрата, то власть – одна сторона этого квадрата, и без нее нашего квадрата не будет. И журналисты – тоже сторона этого же квадрата.
«Журналисты обслуживают власть», «власть обслуживает журналистов» – это неправильная постановка вопроса. Посредством журналистики власть рассказывает обществу о том, что она делает, о том, что она собирается делать.
Мой тезис такой: утром мы должны из новостей узнавать, что намеревается власть; днем мы должны узнавать, что делает власть; и вечером должны узнать, чего достигла власть. И тогда это будет замкнутым кольцом. Меня могут за это растерзать, но я все равно скажу: мы, журналисты, просто обязаны рассказывать о том, что и как делает власть.
Расскажу такую историю. Однажды идем мы с одним приятелем по улице Кураева в магазин, и около Ивановской бани таксисты сидят, отдыхают,. Перекур у них. Спустя какое-то время возвращаемся обратно, к нам подходит один из таксистов и спрашивает от лица всех: «Дмитрий! Что-то мы тебя давно не видели на экране (я как раз на «Экспресс» тогда перешел). Что такое? Ты нам рассказывай, что они (то есть власть) там задумали. Ты нам рассказывай!»
То есть зрителю это нужно, не сомневайся!
– Но власти-то ведь нужен не объективный рассказ о себе.
– Ты опять не о том. Меня часто спрашивали молодые журналисты: почему ты не критикуешь власть? А я, во-первых, не знаю за что. Даже если я знаю за что, но у меня нет документов на руках, то я не могу об этом говорить. Во-вторых, это не моя задача. Пусть те, кто любит критиковать, и критикуют. Моя задача другая – рассказывать о точках роста.
Откровенно скажу: мы не знаем достаточного количества точек роста на территории России, на территории Пензенской области. А если мы о них рассказываем, то это расценивается как реклама. Ну какая реклама?! Если мы рассказываем о производстве, о людях, о процессах в экономике – какая в этом реклама?
Мне с детства было жутко интересно смотреть, сначала еще на черно-белом экране, что происходит в промышленности, в строительстве, в сельском хозяйстве. Например, как строили Сурское водохранилище, я помню по репортажам, которые делались оттуда практически каждую неделю.
Это – не реклама власти. Это – рассказ о точках роста.
– Вы сейчас на пенсии. Скажите, в 40, 50, 60 лет как себе представляли заслуженный отдых? И оправдались ли ожидания?
– Я вообще никогда не думал об этом. А сейчас рад, что всё так произошло. Откровенно скажу, что приходит определенный период, когда организм устает и хочется отстраниться от всего. Отстраниться и успокоиться. Когда ты всё время находишься в рабочем процессе, этого не происходит. А хочется.
Неслучайно же есть такое понятие, как пенсионный возраст. Да, лет до 63-х, даже 65-ти мне еще хотелось куда-то рваться и что-то делать. Но не далее. Сейчас уже не хочется. Начинаешь понимать: ты же будешь выглядеть-то не комильфо. Вот – молодые! Вот пусть они и пашут!
– А что смотрите по телевизору?
– Когда я только ушел на пенсию, то буквально пожирал всякие сериалы, фильмы. Я же этого ничего не видел, некогда было смотреть, я просто не знал, что есть такое богатство! Правда, сейчас уже не уверен, что это такое уж богатство. И сейчас смотрю очень избирательно. В основном информационные программы.
– В октябре пензенскому телевидению исполнится 65. Как вы считаете, какое у него будущее?
– У пензенского телевидения есть некий задор: оно порождает талантливых людей. Откуда это? Богом дано, этой землей? Не знаю. Но ведь и в Москве очень много пензенских журналистов. Так что талантливых телевизионщиков у нас много.
К талантам тянутся и новые люди. Они понимают, что на этом условном телевизионном шаре есть возможность не только пригреться, но и от него обогатиться, получить долю своего счастья и в ответ отдать ему что-то. Важно, чтобы это было сохранено и продолжалось дальше. Не каждое региональное телевидение на это способно, есть просто пустые регионы, где не рождает земля телевизионные таланты. А у нас рождает. И это главное.
Интервью взял Евгений Белохвостиков
