На моем столе 18 страниц из дела по обвинению жителя Пензенской области в измене Родине (ст. 58-1 «б» УК РСФСР). Наверное, это не все дело. И конец этой истории мне неизвестен.
Когда мне предлагают ту или иную тему для публикации в «Улице Московской», я стараюсь посмотреть на будущую публикацию глазами читателя и понять, какой в ней может быть заложен смысл. Или какой смысл в ней могут обнаружить наши читатели.
Имея историческое образование, я трепетно и внимательно отношусь к публикациям по истории. Если есть возможность, самостоятельно выбираю темы для «Улицы Московской».
В данном случае я решился на публикацию и решил сам ее подготовить, потому как она близка мне в силу семейной истории.
Родная тетя моей мамы Роза (урожденная Клиот) вместе со всей своей семьей (муж и трое детей) – узники Рижского гетто, были расстреляны немцами в Румбульском лесу (расстрелы проходили в ночь с 29 на 30 ноября и в ночь с 7 на 8 декабря 1941 г., всего было расстреляно 29602 человека).
Дед моей мамы по матери Лейб Млоток и ее бабушка Черня вместе с невесткой и ее детьми были ликвидированы немцами в Крыму. Мама вспоминала и деда и бабушку, потому как гостила у них в деревне. И когда мама моя вспоминала их, у нее слезы наворачивались на глаза.
***
Итак, постановление на арест от 19 апреля 1947 г., подписанное старшим оперуполномоченным Нижнеломовского райотдела МГБ капитаном Вахромовым и начальником отдела подполковником Панкратовым.
Пять протоколов допросов: от 24–25 апреля, 26 апреля, 28 апреля, 7 мая, 15 мая. Допросы длились по 3-4 часа. Проведены и оформлены допросы заместителем начальника следственного отдела Управления МГБ по Пензенской области капитаном Максимовым.
***
Обвиняемый – уроженец с. Большие Хутора Нижнеломовского района, 1920 года рождения, русский, беспартийный, грамотный, шофер, работал трактористом машино-тракторной станции, холост.
До 1935 г. находился на иждивении у родителей, крестьян-середняков, окончил 4 класса начальной школы.
В 1935–1938 гг. работал в колхозе «Новая жизнь», окончил курсы трактористов.
В 1938–1940 гг. работал трактористом и комбайнером Нижнеломовской МТС.
В октябре 1940 г. призван в Красную Армию. Служил в Забайкальском военном округе, в 17-м мотополку. Окончил курсы шоферов. С мая 1941 г. с полком находился в г. Орше Витебской области.
В августе 1941 г. попал в плен.
Обстоятельства пленения: «Мотополк оказался в окружении немецких войск.
Я находился в автороте шоферов. Примерно 20 августа командир батальона приказал оставить машины в лесу и двигаться группами в направлении гор. Орша.
На гор. Орша я шел с четырьмя бойцами. В пути мы напали на немцев, всего их было 10 человек, и они взяли нас в плен».
«Все мы имели карабины с патронами к ним».
«Сопротивление немцам мы не оказали».
«Увидев немцев с автоматами, мы растерялись и проявили трусость. Они подошли к нам и обезоружили и взяли под охрану».
Пленных направили в г. Борисов и поместили в лагерь русских военнопленных.
С ноября 1941 г. по май 1944 г. обвиняемый состоял на службе в отряде добровольцев (ОД) немецкой полиции, отряд действовал в местечке Лукомль Чашникского района Витебской области.
При вступлении в отряд добровольцев обвиняемый подписал обязательство, в котором указывалось, что он обязуется «точно выполнять все приказания начальников и если нужно пожертвовать жизнь для интересов дела германского правительства».
В марте – апреле 1943 г. обвиняемый в числе 60 таких же добровольцев, как и он, прошел 25-дневное обучение в специальной школе ОД, находившейся в местечке Липель Чашникского района.
Наряду со строевой, тактической и огневой подготовкой, слушателей обрабатывали в духе преданности Германии и враждебности к советскому государственному строю и коммунистической партии.
На службе в отряде добровольцев в местечке Лукомль Чашникского района обвиняемый состоял до мая 1944 г., затем вместе с немецкими войсками эвакуировался. В июне 1944 г. на территории Литвы был зачислен на службу в дивизию СС, сформированную из полицейских.
Занимались военной подготовкой и работали на строительстве оборонительной линии на германо-французской границе.
После расформирования дивизии работал на заводах германской промышленности.
8 мая 1945 г. обвиняемый был освобожден из плена войсками Советской армии и вернулся на жительство в с. Большие Хутора Нижнеломовского района, где устроился работать трактористом на МТС.
Очевидно, если ему пришлось проходить фильтрацию, он рассказал легенду, которую попытался рассказать и капитану Максимову на первом допросе 24 апреля. Легенда была проста: до ноября 1941 г. обвиняемый находился в лагере военнопленных в г. Борисове, а затем был отправлен в лагерь русских военнопленных в Нюрнберг, оттуда – в Ульм, из него – в Эльзас, затем – в Дрезден и, наконец, в Альтштадт. Везде работал на черновых работах: рыл траншеи, на очистке Дрездена, на лесопильных заводах.
Но, очевидно, обвиняемый не учел того, что вместе с ним в отряде полиции служили другие уроженцы Пензенской области, которые, если они остались живы, и могли дать показания на него.
Впрочем, информация о службе обвиняемого в отряде полиции в местечке Лукомль могла прийти в Управление МГБ по Пензенской области и из Белоруссии.
***
Естественно, что в первые послевоенные годы, да и в последующие 25 лет, органы государственной безопасности крайне интересовали изменники Родины, их деяния. Поэтому капитан Максимов задавал вопросы, которые имели цель выявить как можно больше обстоятельств и мероприятий, в которых был задействован отряд добровольцев немецкой полиции местечка Лукомль, а также имена этих добровольцев.
По информации обвиняемого, ОД в местечке Лукомль состоял из 20 человек, русских и белорусов, добровольно перешедших на службу Германии. Среди них были местные (обвиняемый упомянул имена трех уроженцев м. Лукомль) и плененные немцами бывшие военнослужащие Красной Армии (обвиняемый упомянул двух уроженцев Пензенской области).
Руководителем ОД немецкой полиции в м. Лукомль был Чугунов Павел Сергеевич, 1920 года рождения, русский, житель Алма-Аты, бывший ст. сержант Красной Армии, по профессии бухгалтер.
Отряд добровольцев размещался до 1943 г. в здании бывшей аптеки, а потом в церкви. На вооружении отряд имел винтовки и 1 пулемет.
Рассказывая о своей службе в отряде добровольцев немецкой полиции, обвиняемый поначалу был весьма сдержан, но на каждом следующем допросе добавлял и уточнял сведения.
Вопрос: «Расскажите о Вашей службе в органах «ОД».
Ответ: «Находясь на службе в органах «ОД» немецкой полиции я выполнял все распоряжения немецких властей, нес охрану мест. Лукомль, производил изъятие имущества у граждан, выгонял население для отправки в Германию, неоднократно выезжал с отрядом на облаву партизан, производил задержание и аресты граждан, а также участвовал в расстрелах граждан. На вооружении я имел голландский карабин».
Вопрос: «Назовите арестованных и расстрелянных Вами граждан».
Ответ: «В 1943 году зимой в дер. Круглица Чашникского района за отказ от работы я арестовал мужчину, по фамилии я его не помню, но вскоре он был освобожден волостной старостой.
Летом 1942 г. я вместе с ЧУГУНОВЫМ и другими полицейскими в м. Лукомль арестовали ПОЗДНЮК, имя и отчество не знаю, и его жену за связь с партизанами. Сам ПОЗДНЮК был отправлен нами в г. Чашники и там расстрелян, а жена его была освобождена.
Зимой 1941 г. я принимал участие в расстреле брата и сестры из с. Калиновки, по фамилии я их не знаю. Расстреляны они были в мест. Лукомль на задах здания аптеки за связь с партизанами».
Обвиняемый сообщил, что он неоднократно назначался начальником полиции Чугуновым старшим группы при выезде в другие населенные пункты и нес ответственность за выполнение поручений всей группы.
В 1943 г. обвиняемый 4 раза выезжал как старший группы в Гилинскую волость с группой полицейских (8–10 человек), где они производили изъятие у населения велосипедов, собирали продукты.
В 1941 г. и 1942 г. обвиняемый выезжал под руководством начальника ОД Чугунова в Гилинскую волость – изымали теплые вещи, продукты питания, выгоняли на работы, производили обыски и аресты граждан за невыполнение распоряжений старосты села, налагали штрафы.
В числе населенных пунктов, куда выезжали группы ОД, обвиняемый назвал села Рудница, Застаринье Лукомльской волости, деревни Туровщино, Сорокино, Дрозды Гилинской волости.
«Зимой 1942 года я вместе с ЧУГУНОВЫМ и другими полицейскими отряда выезжал в д. Парневку Чашникского района на обыск и арест. В этой деревне мы произвели обыск в двух домах, в одном жила женщина, в другом жил мужчина. При обыске в доме женщины мы нашли одну гранату и ленту с пулемета с патронами. В доме мужчины мы нашли карабин.
Все это нами было изъято, и мужчина и женщина арестованы и направлены в м. Лукомль, а из Лукомль в полицию гор. Чашник. По фамилии я их не помню. Что сделали с ними в гор. Чашник в полиции мне не известно, обратно домой они не возвратились».
«В 1943 году в связи с появлением в Чашникском районе партизан, я вместе с отрядом полицейских неоднократно выезжал на облаву партизан, будучи вооруженными винтовками и пулеметом.
Летом 1943 г. на облаву партизан я выезжал с отрядом в дер. Вал. Под дер. Вал нами был обнаружен партизанский отряд, с которым был непродолжительный бой, во время которого вследствие перевеса сил у партизан, мы отступили, потеряв 7 человек убитыми. Кроме того, двое из нас были ранены.
В мае 1943 г. на дороге в гор. Чашник отряд также встретился с партизанами и вел с ними в течение получаса перестрелку. Во время этой перестрелки двое из нашего отряда были ранены и мы отступили.
На протяжении 1942 г. и 1943 годов отряд полицейских в м. Лукомль, в том числе и я, неоднократно выезжали … на поимку партизан.
Эти выезды проводились по сообщениям местных граждан о появлении партизан, но когда прибывали в эти села, партизан в них не оказывалось. При выездах нередко мы сами налетали на партизан и приходилось от них убегать. Они нападали на нас врасплох.
Работая в полиции мест. Лукомль, я и другие полицейские по указанию начальника полиции ЧУГУНОВА сами выявляли среди населения лиц связанных с партизанами и арестовывали их. С этой целью переодевались в гражданскую одежду и под видом партизан в ночное время заходили в квартиры отдельных граждан и расспрашивали о полицейских.
Так летом в 1942 году, я и начальник полиции ЧУГУНОВ переодевшись в гражданскую одежду под видом партизан заходили ночью в дом к жителю мест. ПОЗДНЮК и спрашивали, где находятся полицейские и Начальник полиции ЧУГУНОВ.
ПОЗДНЮК и его жена приняв нас за партизан рассказали, где находятся полицейские и где живет Начальник полиции ЧУГУНОВ и мы от него ушли, а утром явились обратно к ПОЗДНЮК как работники полиции и арестовали его вместе с женой за связь с партизанами. ПОЗДНЮК в тот же день под охраной был направлен в гор. Чашник в полицию, а жена его из под ареста была освобождена. В последствии в отношении ПОЗДНЮК стало известно, что в гор. Чашник он был расстрелян».
«Осенью в 1942 году, таким же образом, была уличена в связи с партизанами в мест. Лукомль одна женщина, фамилию я ее не знаю, она по мужу называлась Юрчихой. Она также была арестована и направлена в полицию гор. Чашник. Что с ней там стало мне не известно, обратно она не возвратилась.
Этот способ проверки граждан в связях с партизанами применялся отрядом неоднократно, но после ареста ПОЗДНЮК и женщины результатов не давал. Видимо об этом стало известно населению».
«Осенью 1941 года в мест. Лукомль я участвовал в расстреле лиц еврейской национальности. По приказанию немецкого командования отрядом полиции были собраны все лица еврейской национальности, проживающие в мест. Лукомль, в помещение школы.
Среди них были мужчины, старики, женщины и дети. В сборах в школу принимал участие и я. Всего нами было собрано лиц еврейской национальности более 100 человек, которые из школы под конвоем были направлены на еврейское кладбище, где заранее были выкопаны ямы. На этом кладбище все они возле ям были расстреляны немцами. В конвоировании лиц еврейской национальности и расстреле их принимали участие вместе с немцами полицейские м. Лукомль… и я.
Я расстреливал евреев из обрезанной русской винтовки».
В расстреле евреев, по словам обвиняемого, принимали участие два отделения немецких солдат и 7 человек из отряда добровольцев полиции мест. Лукомль.
«Я лично имел в это время обрезную русскую винтовку и 10 патрон. В еврейское население я стрелял на расстоянии 15–20 метров и убил не более 5 человек. Всего я произвел в толпу пять выстрелов. Немцы расстреливали еврейское население из автоматов.
Ямы для расстрелянных готовились гражданским населением, которое выгонялось нами заранее под предлогом работ по ремонту дороги. Похороны расстрелянных проводились также гражданским населением м. Лукомль».
Вопрос: «Почему Вы изменили Родине?»
Ответ: «На путь измены своей Родине я встал в силу неуверенности в победу Советских войск над Германией. Оказавшись в плену у немцев, у меня тогда было мнение, что Германия будет победительницей, а поэтому я и решил поступить на службу в немецкую полицию. Этим самым имел намерение спасти свою жизнь и лучше устроить ее.
Других причин к измене родине у меня не было».
Постскриптум
В интернете можно найти два варианта воспоминаний Валентины Филипковой (урожденной Каган) о расстреле еврейского населения местечка Лукомль. Она – дочь Иосифа Кагана и Марии Зуевой, русской из старообрядцев, ей было 9,5 лет, когда началась война.
По ее воспоминаниям, немцы пришли в Лукомль 6 июля, а 18 октября 1941 г. все еврейское население местечка – 300 человек – было расстреляно, среди них и ее отец. Сама она спаслась благодаря тому, что отец, предчувствуя события, велел русской жене забрать дочь и уйти. Они прятались у родственников-старообрядцев в дер. Круглица, а когда немцы на время покинули Лукомль, вернулись с матерью в свой дом. 14 января 1943 г. в их дом ворвался карательный отряд, в котором был и начальник полиции Чугунов, и ее мать Марию Зуеву застрелили.
После войны уроженец местечка Лукомль Ефим Рутман (1919 г. р.), прошедший всю войну рядовым и демобилизованный в 1946 г., вернулся в Лукомль и установил в 1952 г. на могиле расстрелянных евреев местечка памятник, который изготовил собственными руками.
В своих воспоминаниях «Последний свидетель» Валентина Филипкова (Каган) приводит список 62 семей евреев местечка Лукомль, что были расстреляны 18 октября 1941 г., а в каждой семье от 2 до 9 человек. Список составлен Ефимом Рутманом.
