Пророк

Из особняка Жан-Мари Лё Пена в Сен-Клу – западном предместье Парижа – открывается прекрасный вид на французскую столицу. У 88-летнего основателя крайне правого Национального фронта (НФ) у окна на треножнике стоит старый телескоп, словно для того, чтобы наблюдать за ордами мигрантов, которые, как он опасается, приближаются, чтобы «поглотить» Францию. Лё Пен утверждает, что со свойственной ему дальнозоркостью предвидел всё это ещё на заре своей политической карьеры.
Доналд Трамп, полагает он, пожинает сейчас плоды предчувствий и знания национального духа, которые охватили Лё Пена ещё много десятилетий назад. «Когда-то, – заявляет он, – общественное мнение считало нас экстремистами, а теперь оно признаёт, что Лё Пен был прав».
Сегодня основатель НФ смотрит на подъём популистского национализма на Западе со смешанным чувством самоудовлетворения и горечи. Его безудержная ксенофобия уходит корнями в ядовитый антисемитизм. В прошлом году он повторил своё старое заявление о том, что газовые камеры были лишь «эпизодом» Второй мировой войны.
В ответ Марина Лё Пен, его дочь и нынешний вождь НФ, исключила бывшего десантника из движения и лишила его звания почётного председателя. Это решение 5 октября Лё Пен-папа начал оспаривать в суде.
Через 60 лет после того, как Лё Пен был впервые избран во французский парламент, его антииммигрантские, антиэлитарные проповеди, относившиеся когда-то к периферии политической жизни, стали одним из главных течений общественной мысли в либеральных демократиях от Америки и Британии до Польши и Венгрии. Это главная причина самоудовлетворения, царящего в особняке в Сен-Клу.
Подтрунивая над тем, что его голос потерял былую хриплость, он сравнивает свою роль с действиями военного разведчика, который прокладывает путь для других. В своих сообщениях в Twitter в этом году он объявил, что поддерживает кандидатуру Трампа в борьбе за пост американского президента, и предсказал ему победу. Основатель НФ рукоплещет одновременно и Трампу, и русскому президенту Владимиру Путину, и выходу Британии из ЕС.
По его словам, история наконец-то сменила свой путь. Однако чувство торжества несколько омрачено горьким осадком династических распрей с дочерью. В то время как многие из его идей были приняты общественным сознанием, его самого выставили за дверь. А всё потому, что у госпожи Лё Пен совсем иные амбиции, и она рассудила, что отец только мешает ей.
Если господин Лё Пен упивается провокациями и заигрывает с законом против расизма, время от времени оказываясь в суде, то госпожа Лё Пен склонна добиваться уважения и власти. В конце концов она отстранилась от папиных дружков-бандитов, создала себе политическую команду из так и сыпящих цифрами зубрил и сети местных функционеров и спрятала за ширмой многое из того, что связывало её с отцом. Её последний предвыборный плакат не содержит упоминания об НФ. На нём нет даже его символики.
Стратегия дедемонизации, кажется, работает. Опросы показывают, что следующей весной Лё Пен выйдет во 2 тур президентских выборов. Её соперником будет либо кто-то из социалистов, либо кто-то из правоцентристских Республиканцев.
Если Николя Саркози, бывший президент, выиграет первичные выборы у республиканцев в следующем месяце, то она обойдёт его в 1 туре (27% против 23%). Это гораздо больше тех 17%, что получил её отец в 2002 г, выйдя во 2 тур и вызвав тем самым потрясение всей Франции.
Лё Пен превратила НФ из предмета всеобщего смущения в неотъемлемую часть французской политической системы. Всё больше избирателей хочет, чтобы эта партия играла «важную роль». Примечательно, что она превратила её в самую популярную силу среди рабочих и молодёжи. На региональных выборах в декабре 2015 г., согласно социологической службе Ifop, за НФ проголосовали 51% рабочих и 28% избирателей моложе 25 лет.
Драма семейства Лё Пенов время от времени вновь оказывается на страницах французской прессы. Господин Лё Пен всё ещё ворчит, что то, как поступила с ним дочь, – это «скандал», и называет её Брутой. («Это от Брута», – добавляет он, опасаясь, что его не поняли, и громко смеётся собственной шутке.) Он также полагает, что это была стратегическая ошибка. Госпожа Лё Пен стала «слишком умеренной», утверждает он. «Эвакуировавшись» с позиций правых националистов, она открыла дорогу Саркози, своему самому правому сопернику, который может обойти её с фланга.
Саркози недавно призвал, например, отправлять за решётку тех, кто подозревается в джихаде, независимо от того, какие им предъявлены обвинения. Напротив, Лё Пен с неправдоподобной сдержанностью отвергла эти призывы и потребовала уважать закон.
На этой неделе Саркози пообещал полный запрет на ношение мусульманских платков во Франции; Лё Пен же осторожно продемонстрировала своё неодобрение светских правил, которые теоретически бьют по всем религиям, а не только по исламу.
Политика подлинности быстро становится новым полем для новой кампании во Франции. Лето прошло под знаком легкомысленных идей о запрете «буркини» на пляжах. Однако в стране сохраняются серьёзные опасения по поводу террористических сетей и призывов к джихаду. Существует опасность, что это приведёт к распространению в обществе страха и нападениям на мусульман. Лё Пену запретили участвовать в кампании своей дочери в 2017 г. Но, когда дело дойдёт до битвы идей, его наследие будет востребовано.
The Economist, 8 октября 2016 г.