Школьное образование в Пензе: разрыв между желаемым и действительным

Школьное образование для любой страны – ключевой фактор ее конкурентоспособности в системе мирового капиталистического разделения труда.
Если распространить этот тезис на Россию как на большую страну, состоящую из разных по уровню богатства регионов, то конкурентоспособность Пензенской области во многом зависит от качества школьного образования, которое есть в области.
Имея в виду именно это обстоятельство, «Улица Московская» предложила читателям электронной версии принять участие в опросе на тему школьного образования.
В результате мы получили ответы 149 респондентов, или каждого пятого читателя, зашедшего на опросный лист. Это соответствует среднему уровню заинтересованности аудитории «УМ» в проблеме.

Какие результаты мы получили, и как их можно интерпретировать?
Начнем с портрета респондентов.
Первое. Количество женщин, принявших участие в опросе, существенно превысило число мужчин (61,1% и 38,9% соответственно). Это свидетельствует о том, что в Пензе женщины более мужчин озабочены тем, какое образование получают их дети. Для них это вопрос накопления их детьми стартового образовательного и духовного капитала.
Второе. По роду деятельности среди наших респондентов доминируют представители интеллигентной профессии (учителя, преподаватели, журналисты, адвокаты, врачи, работники культуры) – 36,9%.
Сегмент респондентов, которых по роду их деятельности можно считать самостоятельными, состоит из владельцев бизнеса и топ-менеджеров (13,4%), руководителей среднего звена (10,7%) и самозанятых (5,4%). Доля этого сегмента равна 28,5%.
В силу логики профессиональной деятельности лица интеллигентных профессий и лица, причастные к бизнесу, склонны к накоплению знаний, к их обработке, к критическим оценкам действительности.
Третье. Четыре пятых (82,6%) наших респондентов имеют высшее образование, 7,4% отметили, что имеют ученую степень, следовательно, высшее образование у них тоже есть. Значит, свои суждения и оценки относительно школьного образования эти респонденты давали с точки зрения того, как оно соотносится с шансами на получение высшего образования.
Четвертое. Две трети респондентов (63,1%) находятся в возрасте от 34 до 54 лет. Это люди, которые реализовали себя в личной и профессиональной жизни, которые имели (имеют) опыт воспитания собственных детей, а у некоторых уже есть и опыт воспитания внуков школьного возраста.
Пятое. Три четверти (75,2%) респондентов не имеют опыта работы в школьном образовании, то есть они не имеют того, что называют профессиональной деформацией. То есть оценки этой группы респондентов – это оценки людей, которые не склонны защищать честь мундира. Это обычные родители школьников или их родственники, они не участвуют в организации школьного образования и выступают исключительно в роли сторонних наблюдателей.
Шестое. Порядка двух третьих (59,7%) респондентов окончили школу в период с 1990 г. по 2010 г. Это люди, личный опыт учебы в школе которых пришелся на время интенсивной перестройки учебных программ, учебников, время поисков новых методов обучения, возможностей внедрения личных авторских методик, допустимости вариативности программ, появления частных школ.
Седьмое. Четыре пятых (79,9%) респондентов имеют детей, внуков и других родственников, которые на момент проведения опроса учатся в школе. Это значит, что они принимают участие (могут принимать участие) в обсуждении текущих школьных проблем, начиная от понятности учебника или понятности рассказа учителя и заканчивая вопросами принудительной организации свободного времени школьников.
Восьмое. В восприятии своего личного опыта учебы в школе наши респонденты придерживаются преимущественно позитивных оценок. 11,4% отметили, что свои школьные годы вспоминают с радостью, с удовольствием: «это был один из лучших периодов в моей жизни». С теплотой, с ностальгией свои школьные годы вспоминают 58,4%. У этой категории со школой связаны «в основном хорошие воспоминания».
Лишь 4,0% указали на то, что им было «нелегко в школе», и потому они вспоминают свои школьные годы «с раздражением, грустью».
И еще 26,2% выбрали ответ «никаких особых чувств не испытываю».
Резюмирую.
Респонденты, что приняли участие в опросе о школьном образовании, по своим социально-демографическим, образовательным и социокультурным признакам образуют сегмент пензенского среднего класса.
По тем же характеристикам они
могут быть признаны как высококомпетентные эксперты в части школьного образования.
Обратимся к результатам опроса. Их можно представить в виде четырех блоков:
1) текущее состояние школьного образования,
2) проблемы школьного образования, и кто в них виноват,
3) цели школьного образования,
4) меры по исправлению или улучшению дел в школьном образовании.
Естественно, все это сквозь призму оценок респондентов – читателей электронной версии «Улицы Московской».

ТЕКУЩЕЕ СОСТОЯНИЕ ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ В ПЕНЗЕ
Как Вам кажется, как изменилось качество школьного образования в Пензе за последние 20 лет?

«Однозначно ухудшилось» – весьма жесткая оценка. Но она имеет в виду линию на ухудшение за 20 лет, фиксирует тенденцию. Допускаю, что в этой оценке есть доля преувеличения. Если преувеличение и есть, то оно отражает не только реальность школьного образования в Пензе, но и отсутствие в публичном пространстве информации об успехах и проблемах наших школ.
Совершенно такой же показатель мы получили при ответе на вопрос «Как бы Вы оценили качество современного школьного образования в Пензе по 5-балльной шкале, где 1 – очень низкое качество, а 5 – отлично, без нареканий?»
Результат – средний балл 2,8. Если мы переведем эти 2,8 балла в проценты, то получим те же самые 56%

ПРОБЛЕМЫ ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ, И КТО В НИХ ВИНОВАТ
Какие проблемы в современном школьном образовании Пензы беспокоят Вас больше всего? (Допустимо выбрать 7–10 ответов)

Мы понимаем, что среди перечисленных проблем есть такие, на которые в Пензе повлиять не могут. Например, ни губернатор, ни министр образования не могут повысить зарплату учителям. Вне их возможностей находятся такие проблемы, как «неактуальность учебных программ» и «низкое качество учебников и образовательных материалов».
Но часть проблем может быть предметом управленческих решений регионального уровня.
Главная проблема, которую по силам решить в Пензе, – это нехватка учителей.
Возможна и осуществима такая мера – привлечение на работу в школу преподавателей высшей школы. Это возможно в том случае, если для этих персон будет создана возможность вести обучение по их собственным авторским программам или методикам.
Если для этих преподавателей работа учителями в школе станет местом и формой их профессиональной самореализации, то шанс на то, что они придут в школу, есть.
В данном случае опираюсь на собственный опыт работы в средней школе № 12 в 1989–1990 годах, где полтора года учил учащихся (9-10 класс) по авторской программе «Введение в обществознание». Кстати, из этого класса, где историю преподавала Вера Тугаева, 5 человек поступили на исторический факультет нашего педагогического института.
Об опыте преподавания по своей авторской программе я рассказал на семинаре заведующих кафедрами общественных наук в Центральном институте усовершенствования учителей. В результате меня пригласили в Карагандинский институт усовершенствования учителей прочесть цикл лекций (40 часов), для чего собрали учителей обществознания с 6 областей Северного Казахстана.
Проблема «недостаточная квалификация учителей» тоже решается на региональном уровне.
Во-первых, это можно сделать за счет пересмотра и совершенствования программ, по которым с учителями работает Институт повышения квалификации работников образования, и за счет приглашения новых лиц для преподавания.
Во-вторых, сильный ход – это осуществление программы обмена с соседними областями. Возможны три варианта.
Первый – отправлять два раза в году учителей пензенских школ для переподготовки в Саратов, Самару, Казань, Нижний Новгород, Воронеж.
Второй – приглашать в Пензу для проведения мастер-классов учителей из этих городов. Третий – приглашать в Пензу для чтения циклов лекций по гуманитарным и социальным предметам ученых из Москвы, Санкт-Петербурга, Рязани, Твери, Казани, Саратова.

Мнение респондента:
«Школа превратилась в инструмент по оцифровке детей. Главное не научить и помочь в воспитании, а зарегистрировать всех на Госуслугах, Сферумах и т. д. – то есть передать персональные данные третьим лицам. Собрать согласия на прививки, тестирования и т. д.
Учителям некогда учить. А ученикам некогда учиться, так как они погружены в цифровой мир, в который через школу в том числе и загоняют.
А потом учителя удивляются, почему дети не могут освоить материал. Сначала всех сами загнали в интернет (особенно это было явно после дистанта при ковиде), а потом удивляются, что детям ничего не интересно, что памяти у них нет».
Как Вы считаете, на ком лежит большая часть ответственности за качество школьного образования?
(Допустимо выбрать 1-2 ответа)

Цифры говорят сами за себя. Большая часть ответственности лежит «наверху». Но ни учительское сообщество, которого в Пензе, на мой взгляд, нет, ни местные органы управления выступать против «верхов» не будут.
Единственное, что способно повлиять на изменение дел в пензенском школьном образовании к лучшему, – это объединение усилий родительской общественности (заинтересованной кровно в хорошем образовании для своих детей) с учителями и директорами школ.
Не обвинения друг друга, а признание проблем и поиски способов их преодоления – вот лейтмотив совместной деятельности учителей и родителей на ближайшие 3–5 лет.

ЦЕЛИ ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
Считаете ли Вы, что школа должна заниматься нравственным воспитанием ребенка?

Считаете ли Вы, что школа должна заниматься духовно-религиозным воспитанием ребенка?

Считаете ли Вы, что школа должна заниматься военно-патриотическим воспитанием ребенка?

В Вашем понимании, в чем состоит основная цель школы? (Допустимо 1–3 варианта ответа)

Сравнивая результаты ответов по поводу нравственного, духовно-религиозного и военно-патриотического образования, по поводу основной цели школы, как их видят наши респонденты, мы понимаем, что они в своем видении роли школы несколько расходятся с тем, как сегодня видят роль школы чиновники образования.
Нынешний официальный акцент – это воспитательный процесс.
Наши респонденты, представляющие аудиторию электронной версии «УМ» и, соответственно, пензенский средний класс, делают акцент на том, что образование превыше воспитания.
Это существенное расхождение, которое способно привести либо к деградации образования через десятилетие, либо к тому, что воспитательный процесс будет проводиться, скорее всего, крайне формально и своих целей не достигнет.
Мнение респондента:
«Подача школьного материала направлена на достижение показателей учебного плана и включение факта изложения материала в отчет. Научить, дать знания – не цель образования».

МЕРЫ ПО ИСПРАВЛЕНИЮ ИЛИ УЛУЧШЕНИЮ ДЕЛ В ШКОЛЬНОМ ОБРАЗОВАНИИ
Если бы у Вас была возможность, что в системе школьного образования Вы изменили бы в первую очередь? (Допустимо выбрать 1–4 ответа)

Мнения респондентов:
«Когда зарплаты учителя за 18–20 уроков в неделю будет хватать на достойную жизнь себя и хотя бы 1 ребенка
(2-го, будем считать, супруг(а) содержит), тогда можно и разговор вести о качестве образования».
«Нужна дифференцированная система оплаты труда учителей, направленная на привлечение и удержание талантов в школе».
«Ввела бы практику отчета органов управления образованием перед представителями разных категорий учителей в соответствии с проводимыми мероприятиями».
«Прекратили бы ставить эксперименты над детьми. Введение ЦОС (цифровая образовательная среда) – это эксперимент, у которого нет даже целей, кроме введения ЦОС».
«Обучение с применением цифровых технологий не изучено, не апробировано, но уже доказано, что опасно для здоровья. Однако исследования главных гигиенистов страны игнорируются, а вовлечение школьников в цифровые платформы продолжается.
К примеру, «Сферум». Методы и средства обучения, наносящие вред здоровью, запрещаются по 273 ФЗ об образовании, но данная статья игнорируется представителями власти.
Кого мы получим после обучения онлайн? Подростков с нарушением здоровья и развитой цифровой зависимостью? Экспериментам не место в школе. Тем более массовым!»
Подытожим.
Оценки и мнения респондентов – читателей «УМ» квалифицируют состояние пензенского школьного образования как тревожное и кризисное (или как минимум предкризисное).
Однако эти оценки полезны тем, что они дают обратную связь органам власти и образования. По логике вещей они должны побуждать людей власти к тому, чтобы заняться в части образования антикризисным управлением. Эти оценки и суждения – своего рода разведданные, которые являются предпосылкой для выработки стратегии и тактики развития школьного образования в нашей области.
Задача власти – создавать условия, чтобы учительская общественность получила возможность эффективно работать для подготовки образованных (а значит и воспитанных) людей.
Валентин МАНУЙЛОВ,
кандидат философских наук

Справка об авторе:
Учеба в школе: № 1 (1 класс), № 53 (1 и 2 класс), № 55 (3–10 класс), № 875 г. Москвы (8 и 9 класс).
Образование: Пензенский педагогический институт (1979), специальность «история и английский язык».
Работа в школе: № 55 (1978), № 11 (1979), № 12 (1989–1990).
Ученая степень: кандидат философских наук (Институт философии АН СССР, 1987).
Работа в Институте усовершенствования учителей, заведующий кафедрой общественных наук (1988–1994).
Повышение квалификации: Центральный институт усовершенствования учителей (1988–1991).

В следующем выпуске «УМ» читайте материал о том, какие школы Пензы и какие деятели пензенского образования получили положительные оценки наших респондентов.