Иван Васильевич Ползунов
До войны Иван Васильевич Ползунов в 1938 г. окончил Беднодемьяновский техникум механизации, а затем в 1940 г. – ускоренные курсы Сумского артиллерийского училища, что на Украине. И вместо Финского фронта (Финская война закончилась), получив звание лейтенанта, был направлен в войска Одесского военного округа, а затем в 464-й гаубичный артполк 151-й стрелковой дивизии в г. Александрию Кировоградской области командиром взвода управления.
В мае 1940 г. полк перевели в г. Лубны Полтавской области. Вооружение полка состояло из 122-мм гаубиц и 76-мм пушек на конной тяге. Кроме занятий по боевой и тактической подготовке много приходилось заниматься конной подготовкой: преодоление препятствий, джигитовка, рубка шашкой, что очень нравилось всем, но при этом все лошади были без ушей.
В декабре 1940 г. Иван Васильевич был назначен командиром взвода измерительно-пристрелочных инструментов полковой школы вновь сформированного 645-го артполка, на вооружении которого находились 152-мм пушки на механической тяге – дизельные тягачи «Ворошиловец». В апреле 1941 г. полк прибыл для проведения практических стрельб и учений в Ржищевский главлагерь под Киевом на берегу Днепра.
Иван Ползунов вспоминал: «Для меня, молодого офицера, война началась 22 июня 1941 г. Я был дежурным по лагерю. Ранним утром услышал рёв самолётов, и через несколько минут послышались взрывы. Показалось, что это стреляет тяжёлая артиллерия на полигоне. 
Раздался звонок телефона. Это было в 4 часа 30 минут. Звонок из штаба Киевского военного округа был ошеломляющим. Прозвучали страшные слова: «Срочно позовите к телефону начальника лагерного сбора», и еще раз: «Срочно вызывайте, немцы бомбят Киев. Война». Лагерь был поднят по тревоге, через час снялся и рассредоточился в лесу. Через два часа немцы уже бомбили лагерь, но он был пуст.
Когда шла погрузка в эшелон, станция подверглась бомбежке, появились первые жертвы. Полковую школу разукомплектовали и распределили по подразделениям. Меня направили в 151-ю дивизию. Вскоре мне было присвоено звание «старший лейтенант». 26 июня я в составе группы из 10 человек был направлен на рекогносцировку местности в район г. Добруша Гомельской области для сосредоточения полков. 
Полк своим ходом вышел на рубеж Рогачёв – Могилёв и занял позиции в расположении обороны Центрального фронта. Я был назначен командиром штабной батареи, которая состояла из взводов разведки, измерительно-пристрелочных инструментов, топографической разведки, связи, комендантского и хозяйственного.
Мой первый бой с немцами был 28 июня 1941 года в районе Рогачёва. Немецкие танки шли колоннами и так быстро, что вскоре пришлось 76-мм пушки выставлять на прямую наводку, огневые позиции не успевали обустраивать. Танки горели, но они всё шли и шли. Противник имел значительное превосходство в людях, артиллерии и танках. Мы отступали, порой неорганизованно. Управление войсками было нарушено.
Наш полк тоже отступал. Занимая новую оборону на рубежах отступления, часто никто не знал, кто на флангах, а порой никого и не было. Сложно было даже понять, где находится передний край обороны, так как канонада была на западе и востоке, на севере и юге от нас. Связь с пехотой и командованием отсутствовала. Полк еле успевал выходить из танковых клещей. 
Отступление велось в направлении Гомеля. Картина была страшная: из сёл и деревень за нами уходили женщины с детьми и бедным скарбом. Не успевая за нами и отставая, они слезами изливали свою обиду, мы старались не смотреть им в глаза.
К 16 августа наши 13-я и 3-я армии, отступая, закрепились на рубеже городов Глухов, Почеп, Жуковка на реке Судость Брянской области. Сзади была река Десна. В это время был образован Брянский фронт. Обстановка временно стабилизировалась.
Наши войска на некоторых участках даже наносили контрудары, но несли большие потери и возвращались на исходные позиции. Время выигрывалось, и молниеносное продвижение немцев на Москву было сорвано. Позже это стали называть частью Смоленского сражения 1941 г.
Гитлеровское командование впервые с начала войны приняло решение, которое ему было навязано героическим сопротивлением Красной Армии. Группе армий «Центр» было приказано прекратить наступление на Москву и перейти к обороне.
Сражение длилось два месяца. Попытка фашистских войск с ходу прорваться к Москве не удалась. В этом состоял главный итог Смоленского сражения.
При занятии новых позиций под Трубчевском в начале сентября 1941 г. наш 645-й артполк с другими частями попал в окружение. Мы не успели оборудовать позиции, как началась танковая атака. Бой продолжался более суток, было отбито несколько атак противника на позиции наших батарей. Орудия успели встать на прямую наводку и вели ответный огонь по танкам и машинам, по пехоте противника.
В результате боя немецкие танки, оставив в поле гореть несколько машин, отошли, но наши потери были гораздо больше. От моей батареи осталось два орудия и те без снарядов, два орудия были уничтожены, раздавлены танками, лошади разбежались. От разрыва снаряда я получил лёгкую контузию.
Командир артдивизиона принял решение собрать лошадей, повозки и оставшиеся орудия, укрыться в лесу, организовав оборону, провести разведку. Разведка хороших результатов не дала: в ближайших деревнях обороны нет, колонны противника идут по дорогам на восток, где фронт – непонятно. После боя связь с вышестоящим командованием была прервана. Разрывы слышались далеко на востоке.
Все поняли, что мы в тылу противника. Решили идти на восток, обходя Брянск, в направлении Карачёва через Волхов и Тулу. Раненых уложили на повозки, убитых похоронили в лесу. Где их могилы сейчас – никто не знает. Все большие населённые пункты обходили стороной. Двигались вдоль дорог лесами, в основном по ночам.
Через множество рек проходили по мостам только ночью, перед этим днём по ним проходили немцы, но охрану у мостов они не выставляли, наверное, так были уверены в себе, да и двигались они нагло, открыто, колонной. А мы в лесу без снарядов наблюдали за ними. Против танков с винтовкой и пистолетом не пойдёшь. За едой направляли в глухие деревни солдат.
Из окружения выходили около двух месяцев, двигались к фронту, который обозначал себя артиллерийской канонадой и всполохами по ночам. Было пройдено более 600 км лесами и болотами, состоялось около десятка мелких столкновений с немцами, в ходе которых погибло большинство солдат и были потеряны почти все орудия дивизиона. По дороге к нам присоединялось много бойцов, но многие и отставали. Раненых старались оставлять в деревнях.
И только 18 октября 1941 г. с двумя орудиями без снарядов около 200 оставшихся в живых, приняв последний бой на прорыв к своим, вышли из окружения.
Нас отправили в Тамбов на переформирование, где со всеми вышедшими из окружения проводилась работа соответствующими органами. Меня после беседы с капитаном НКВД направили во вновь формируемую из курсантов и выпускников военных училищ 19-ю отдельную стрелковую бригаду командиром батареи 76-мм пушек.
В это время под Москвой решалась судьба страны.
В ноябре 19-я бригада была переброшена под Москву в район Тулы, на левое крыло Западного фронта, где шли тяжёлые оборонительные бои. Атаки противника отбивались с большими потерями. Безуспешной оказалась и психическая ночная атака фашистов, когда немецкие танки с зажженными фарами и пехота, идущая во весь рост, под прикрытием массированных атак с воздуха и артиллерийского огня, пытались сломить оборону города.
Всё население города принимало участие в его защите от врага. Усилиями самих туляков были созданы мощные полосы укреплений, многокилометровый противотанковый ров, заграждения из сваренных рельсов, минные поля прикрывали пути подхода к городу, а в самом городе были сооружены баррикады. Многие жители сражались на фронте.
Полуокружённая врагом Тула оказалась несокрушимым бастионом на южных подступах к столице, продолжала выпуск и ремонт военной техники. Более полутора месяцев длилась героическая оборона города. Ополченцы Тулы находились в окопах рядом с солдатами в гражданской одежде с винтовкой в руках
В войсках чувствовалось, что скоро начнётся большое событие, подходили всё новые и новые подкрепления: танки, орудия, лыжники. И от этого у всех настроение улучшалось. Всем выдали новое тёплое обмундирование (полушубки, валенки, рукавицы), улучшилось питание.
6 декабря рано утром без артподготовки началось контрнаступление в направлении Алексина. Мороз был под 30 градусов, глубина снежного покрова – более метра. Уже к полудню удалось прорвать немецкую оборону. Передвижение по такому глубокому снегу было возможно только по дорогам. Конница, а рядом с нами в наступлении участвовал 1-й конный корпус, и лыжники как-то ещё могли продвигаться по целине, но по колено в снегу, а мы, артиллерия, нет.
Наступление продвигалось успешно, и к 24 декабря после нескольких дней уличных боёв была освобождена Калуга. Немец отступал, бросая на дорогах убитых, машины, мотоциклы, бронетехнику и обозы с награбленным добром.
Здесь впервые мне встретились пленные немцы, целая колонна, которые были одеты очень плохо: на ногах – холодные сапожишки, да и то наши, головы обвязаны женскими шалями или юбками.
Но самое страшное, что мы увидели в освобожденных сёлах и деревнях, – все дома сожжены, стоят одни трубы, в некоторых сёлах стоят виселицы с повешенными. В городах все здания разрушены. Люди выходили к нам навстречу из каких-то землянок, как из-под земли, и встречали со слезами на глазах. На них было страшно смотреть – худые, голодные, одетые не поймёшь во что. Ненависть к немцам после всего увиденного усилилась во сто крат.
В январе 1942 г. наступление продолжалось, но уже не так, как хотелось. Снабжение боеприпасами и продуктами ухудшилось, наверное, из-за снега, который всё подсыпал. Морозы ещё усилились, машины не проходили, и снаряды подвозили только на подводах. Жить приходилось практически постоянно в снежных окопах. Вши заедали, люди грелись у костров. Откуда только брались силы и вера в победу, даже болезни все отступили.
С наступлением весны началась такая непролазная грязь, что продвигаться даже по дорогам стало невозможно. И только в мае стало возможным незначительное продвижение вперёд на запад, но сил уже было мало, все были измотаны. Немцы к этому времени усилили оборону каждого населённого пункта. Лето прошло в затишье. Новой техники и подкрепления поступало мало, фронт стабилизировался.
Грандиозного окружения противника не получилось, но немца от Москвы прогнали. Зима-весна 1942 г., наверное, это самый тяжёлый период в моей войне, конечно, после отступления в 1941 г. 20 апреля 1942 г. официально битва под Москвой была победоносно завершена. Западный фронт под командованием генерала армии Г. К. Жукова, куда входила наша 16-я армия, пытался продвинуться дальше на запад, но силы с обеих сторон были истощены и бои перешли в позиционные, оборонительные. Так продолжалось около трех месяцев.
В начале августа пришёл приказ об отводе нашей части на переформирование. Погрузили в эшелоны и отправили под Москву, откуда через Рязань, Пензу, Саратов в Астрахань, а там – на баржу и морем в Махачкалу…».
***
Часть, в которой служил Иван Васильевич, была переведена на Северный Кавказ, где немцы рвались к Бакинской нефти. Там, в районе Эльхатовских ворот, на Тереке, было остановлено наступление немцев. А с января 1943 г. войска Северо-Кавказского фронта перешли в наступление.
Ивану Васильевичу в дальнейшем пришлось участвовать в освобождении городов Минеральные Воды, Армавир, Терехов и т. д. Затем фронтовик принимал участие в освобождении Таманского полуострова, Керчи, Феодосии, Крыма, Румынии, Венгрии, Чехословакии. В должности командира 3-го артдивизиона 711-го артполка 227-й Темрюкской Краснознаменной стрелковой дивизии получил звание майора.
Иван Васильевич Ползунов награжден орденом Красной Звезды, двумя орденами Отечественной войны II степени, медалями «За оборону Москвы», «За оборону Кавказа», «За взятие Будапешта».
Под Будапештом был тяжело ранен. Около года провел в госпиталях.
После войны, вернувшись в родной город, 30 лет проработал на педагогическом поприще, будучи преподавателем и директором СПТУ № 9. За большую работу по подготовке специалистов сельского хозяйства и их патриотическому воспитанию награжден орденом «Знак Почета», нагрудным знаком «Отличник профтехобразования».
Много лет Иван Васильевич был первым председателем Совета ветеранов, награжден «Почетным знаком» Советского комитета ветеранов войны. В 1988 г. ему присвоено звание «Почетный гражданин города Беднодемьяновска».
Александр Марков
