Самое читаемое в номере

Ермишины: отец и сын

A A A

9 мая отмечает день рождения Владимир Ермишин, предприниматель и почитатель «Улицы Московской».
В рамках цикла «О времени и о себе» он рассказывает о своем отце Иване Ермишине и о своем профессиональном пути военпреда и предпринимателя.


ОТЕЦ
«Мой отец, Иван Дмитриевич Ермишин, родился в 1909 г. в селе Пяша (ныне Бековского района). Его отец, Дмитрий Павлович Ермишин, был садовником в имении действительного тайного советника Мясоедова, который раз в год объезжал свои владения в России.
Отца маленького одевали в чистенькую формочку и водили в барский дом на завтрак, обед и ужин. Барчата плохо кушали, поэтому за стол сажали отца, который не страдал отсутствием аппетита. Глядя на него, барчата ели, и все были довольны».
Иван Ермишин – член ВКП(б) с 1930 г. Был призван Сердобским военкоматом. Служил в погранвойсках на Дальнем Востоке, ловил контрабандистов. После демобилизации остался на сверхсрочную во Владивостоке, служил на границе в морском порту и учился на рабфаке.
После окончания рабфака Иван Ермишин приехал в Саратов, поступил в юридический институт. С 3 курса 24 июня 1941 г. его забрали в Красную Армию.
ermishin«Их сразу привезли в Татищевские лагеря, где начали обучать, готовить к военным действиям. По соседству располагался огромный лагерь, где собиралась польская армия под командованием генерала Андерса.
В нашем лагере тренировались, стреляли, а в польском лагере гремела музыка, песни. Из Саратова возили дам для развлечения польским господам. И когда полякам предложили участвовать в войне и пойти на фронт, они отказались.
В результате поляков переправили в Иран к англичанам.
Через некоторое время наших бойцов, и отца в том числе, погрузили в эшелон и отправили на фронт. Эшелон шел мимо Москвы в Ленинград. Не доезжая Тихвина, около станции Теребутинец, их эшелон разбомбили. Дальше они не поехали. 900 человек тут же похоронили, около насыпи прикопали. Оставшихся в живых собрали, и они пешком пошли дальше.
Отец вспоминал: «Вот мы идем, а навстречу бегут наши солдаты. Мы им говорим, мол, нам надо туда, а вы обратно бежите. Нам в ответ у виска кто-то покрутил. Мы дальше пошли.
Выходим на берег какой-то речушки, а на той стороне немецкие танки стоят, уже готовятся форсировать. Ну мы тоже обратно побежали».
Под Тулой сформировали новые части, которые в составе 1-го Белорусского фронта дошли до Берлина. Иван Ермишин находился на административной службе, его использовали как юриста.
Награжден орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени к 40-летию победы над Германией, медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».
По словам Владимира Ермишина, его отец гордился, что ни одного человека не убил.
По окончании войны Иван Ермишин был комендантом немецкого города Креммен, потом Эберсвальде.
Владимир Ермишин хранит письменный прибор ручной работы из мореного дуба с надписью «Эберсвальде» в память о таком эпизоде.
«К отцу пришел немец – зубной врач Гофман, пожаловался, что русские офицеры пили-гуляли, пели песни, а без музыки стало неинтересно. Тогда пришли, отняли у него аккордеон, дали по морде и продолжили пьянствовать с песнями.
Отец за него вступился, чуть ли не под суд тех офицеров отдал, но Гофману аккордеон вернул. За что в благодарность этот немец, когда мой отец уезжал из Германии, преподнес ему письменный прибор ручной работы».

СЕМЕЙНАЯ ИСТОРИЯ
В 1946 г., будучи комендантом Эберсвальде, Иван Ермишин взял несколько дней отпуска, чтобы уладить личные дела. Ему было 37 лет. Приехал из Германии на один день, сказал родственникам: «Нужно срочно подобрать жену и жениться».
«Жену ему нашли с третьей попытки. Одну привезли – не понравилась. Другая вроде ничего, но, так как отец – военный контрразведчик, пробил по своим каналам, выяснилось, что она продавщица, судимость имеет.
Тогда появилась Таечка, Таисия Михайловна, 19 лет. Поженились, и отец уехал в Германию. Прислал ординарца, чтобы тот привез молодую жену.
Ординарец поручение выполнил, а добираться надо было по недавно оккупированным территориям. Так всю жизнь родители и не расставались.
Мама говорила, что тогда были самые счастливые дни ее жизни. Девчонка жила в голоде, а в Германии поселились в двухэтажном особняке, где есть стиральная машина, холодильник – тогда они об этом понятия не имели, – мебель, сытость…
Потом возвращение, карточная система, я родился».

В ПЕНЗЕ
Владимир Ермишин родился 9 мая 1947 г. в Саратове. Отец его, Иван Ермишин, окончил Саратовский юридический институт и в 1949 г. получил направление в Пензенский областной суд.
Дорога из Саратова в Пензу осталась в памяти Владимира Ермишина самым первым детским воспоминанием: «Я, двухлетний, с мамой в кабине, папа в кузове с вещами. Помню, как заехали во двор на улице Максима Горького, как я вбежал в дом, сел на чемодан.
Помню Пензу с деревянными тротуарами, по которым ходили люди в лаптях. Там, где сейчас площадь Ленина, раньше была Сенная площадь, часть Базарной, из деревень на телегах мордва приезжала в народной одежде. Никто не удивлялся».
ermishin2Иван Ермишин работал членом областного суда, вел много уголовных дел, среди которых были и расстрельные.
Были громкие процессы. На скамье подсудимых однажды сидели больше 60 человек – торговая сеть города Пензы. Судебный процесс был связан с занижением жирности молока, которое сдавали колхозы и совхозы, и получением излишков масла, на чем делали огромные деньги.
Таисия Ермишина окончила Саратовский механический техникум железнодорожного транспорта, работала в Пензенском политехническом институте на кафедре электротехники.
Областной суд находился на ул. Белинского. В этом же здании Ермишиным была выделена ведомственная квартира, в которой они жили в 1964-1971 гг.
Владимир Ермишин сначала учился в 29-й школе, потом построили новую 49-ю – перешел в нее, заканчивал уже 2-ю школу, которая располагалась в том же здании, где сейчас редакция газеты «Улица Московская».
Владимир Ермишин сразу поступил в Пензенский политехнический институт на факультет приборостроения, выбрал популярную тогда специальность «радиомеханические устройства». Обязательным было обучение на военной кафедре, и по окончании института Владимиру Ермишину было присвоено звание лейтенанта.

В САРАТОВЕ
«Получил направление в Саратов, на свою родину, на завод, который делал взрыватели, – вспоминает Владимир Ермишин. – Там два года я работал как молодой специалист. Завод работал чуть ли не круглосуточно, потому что наши изделия гнали на борьбу с американским агрессором во Вьетнам.
В Саратове стал кандидатом в мастера спорта по подводным видам скоростного плавания, потом выступал за сборную Пензенской области.
На заводе было интересно, но в то время в Саратове было голодно. В магазинах и на рынке ничего не было. Спасали только столовые, кафе.
Билет на самолет стоил 6 рублей, я иногда летал по три раза в день, возил мясо с пензенского рынка, чтобы моя родня не голодала».
Из Саратова Владимир Ермишин был призван в армию на полигон в Казахстане. Но уехать на службу решил из Пензы и взял билет до Караганды.
Провожая его на вокзале, отец сказал: «Сын, хочу видеть тебя майором».

ermishin3

ОТ ВЕРБЛЮДОВ ДО «БУРАНА»
«Попал служить на полигон Сарышаган на берегу озера Балхаш, город Приозерск, – продолжает рассказывать Владимир Ермишин. – Рано утром прибыл на полустанок под названием Сарышаган, посмотрел в окно – ободранные верблюды и пара юрт стоит около железной дороги. Думаю: куда я попал, кругом выжженная голая степь, как тарелка.
Радовало то, что далеко на горизонте виднелась телевизионная мачта, точно такая, как у нас в Пензе. Подумал: раз она есть, значит, тут тоже что-то есть.
Точно, прискрипел автобусик, привез меня в город Приозерск, цивилизованный, на берегу озера Балхаш. Поразило обилие всего в магазинах.
Отслужил в Сарышагане в войсках ПВО лейтенантом-двухгодичником. Служба была интересная, отрабатывались новые системы ПВО. Там, в Приозерске, был огромный филиал НИИ, видел на дверях таблички с именами академика Расплетина, летчика-героя Покрышкина.
После возвращения в Пензу решил продолжить службу, потому что понял: в армии надежно, страна никогда не бросит. Приложил немало усилий, чтобы попасть в военную приемку.
Работа оставила неизгладимые впечатления. Военные представители осуществляли контроль разработок идеи и опытных образцов вооружения, давали добро на внедрение в войска и отгрузку техники.
Более 15 лет службы было посвящено созданию многоразового космического комплекса «Буран». Разрабатывали инженеры, а мы, как военпреды, контролировали, чтобы требования технического задания были соблюдены. Мне довелось посидеть в кабине «Бурана», который летал в космос.
В 1988 г. орбитальный «Буран» совершил в автоматическом режиме свой первый и, как оказалось, последний полёт. В связи с перестройкой финансирование этой системы Горбачевым было прекращено, программа была свернута.
Считаю, что мне в жизни помогает принципиальность. Не поддаваясь искушениям, надо держать линию на качество – контролируемой продукции, любого дела. Интересы страны всегда должны быть на первом месте.
Однажды мной была остановлена приемка и сорван план завода. Поздно вечером после этой приемки, когда уходили с нашей сотрудницей, на территории завода в нас стреляли из какого-то самопала. Ранили сотрудницу в ногу. Утром всех на уши поставили, директор извинялся, ребята из КГБ приезжали, но никого не нашли.
Для предприятий было главное план сдать, закрыть квартал, чтобы премию получить. Когда завод сдавал продукцию, разработчики и настройщики раскладушки в цехах ставили, работали до победного конца, невзирая на время суток.
Но квартиры сотрудники военной приемки получали от предприятий.
Мне рассказывали о связанном с этим неординарном случае. Директор ВЭМа Петраш не успевал сдать комплекс ЭВМ «Урал», пригласил начальника военной приемки Питикова и просил его подписать документы, обещал потом выслать бригаду и все довести до ума.
А в это время строители сдавали дом для работников завода. Питиков, зная об этом, сказал, что подпишет, если семи его недавно прибывшим офицерам дадут квартиры. Получил отказ, и сам принимать комплекс отказался.
Утром позвонил Петраш: «Я согласен».
Семь офицеров сразу поехали ордера получать – небывалое дело.
В декабре 1993 г. я по возрасту вышел на пенсию. Желание отца исполнил. Более 20 лет служил, вышел в запас в звании майора. Отец это видел, умер в 1994 г.

ВИРАЖИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА
После увольнения из армии начал искать для себя дело.
Были друзья из бывших военных. Один из них пригласил в свою фирму, которая работала с Китаем. Туда был продан как металлолом брошенный многотонный трансформатор со станции Танеевка.
Расплата – товарами. Бартер задерживался. И мы поездом поехали в командировку в город Забайкальск. Приехали сначала в Краснокаменск, там остановились, потом поехали в Забайкальск разбираться.
В Краснокаменске вечером как-то увидел, что приехал автобус, из него вышли гражданские люди с оружием, и все в гостиницу.
Разговорились, выяснилось, что это ОМОН, командированные люди с Саратовского авиазавода. В Забайкальск прилетали на своем самолете сопровождать свой груз.
Выяснилось, что директор Саратовского авиазавода – тоже Ермишин, Александр Викторович. У всех челюсти упали, начали лихорадочно звонить в Саратов, узнавать, как себя вести – здесь родственник или племяш директора.
Однофамильцами мы оказались. Но это дало импульс для сближения с теми ребятами и привело к сотрудничеству с Саратовским авиазаводом.
Раз в двадцать дней летал самолет из Саратова с саратовским ОМОНом встречать вагоны с бартером для Саратовского авиазавода, который продал, по-моему, двенадцать самолетов Як-42 в Китай, а плату принимал только товаром.
Вагоны по дороге страшно разворовывались. Я летал с ребятами из Саратова, видел: стояли эшелоны, вагоны вскрытые, мешки с сахаром рассыпанные, с продуктами, с товарами.
Огромное количество шуб, полушубков, обуви, пледов, посуды, сервизов, наборов – все это шло на авиазавод в Саратов. Со всей страны туда съезжались люди, которые начинали свой торговый бизнес, чтобы там все подешевле брать и торговать.
Мы тем же занимались, возили машинами из Саратова. Мне там, как Ермишину, была зеленая улица, в первую очередь, бывало, что-то давали. Привозили, сдавали на базу «Росторгодежды», «Рособувьторга», на другие.
Сейчас на месте Саратовского авиазавода – торговый комплекс «Оранжевый».
Говорят, работают только некоторые цеха бывшего авиазавода, чтобы самолеты, еще находящиеся в эксплуатации, обеспечивать запчастями.
* * *
Небезопасно было. В Краснокаменск прилетаешь, до Забайкальска 100 километров по Даурской степи. Приехали, погрузили, ночью поехали в Краснокаменск, а тебя догоняют, из автоматов стреляют, пока по этой степи едешь. Там такая канонада стоит, не знаешь, доедешь ты или нет.
* * *
В 90-х в пензенской фирме «Дока» познакомился с двумя китаянками, которые налаживали связи, чтобы поставлять нам ширпотреб для продажи. У этих китаянок познакомился с молодым китайцем Чжоу Пей Бяо, который чисто говорил по-русски, учился у нас в пединституте русскому языку, все звали его Пашей.
Попросил срочно подобрать ему русскую невесту. Китайцы тогда многие к этому стремились, чтобы закрепиться в России. А этот Паша закончил Шанхайский университет, знал несколько языков. Невесту ему нашли, он институт сразу бросил.
Мой бизнес начался благодаря Чжоу Пей Бяо, который оказался представителем Шанхая, на него массово пошли вагоны с оборудованием и техникой для мебельной промышленности. Ничего этого у нас тогда не было.
Я у него стал работать исполнительным директором. Растаможивались вагоны со станками, которых у нас не было, постоянно ездил с китайцем в Москву, чемоданами сдавали деньги в некое представительство.
В процессе наработал связи, знакомые в Москве предложили перестать работать на китайца, возглавить представительство в Пензе. Я дал согласие. Так начался мой бизнес по оптовым поставкам расходных материалов для изготовления мебели.
Пенза уже много лет – центр мебельной промышленности России, для всей страны делает мебель эконом-класса, за которой фуры в очереди стоят.
Сейчас мне 73 года, но дома сидеть не хочется. Мой офис для коллег и друзей – что-то вроде клуба. Мой источник силы – в общении».

ЖЕЛЕЗНЫЙ ЧЕЛОВЕК
В своем характере Владимир Ермишин отмечает черты родителей.
«Отец был резким, жестким человеком, помнил жизнь при царе, революцию пережил, вступил в партию большевиков, свято верил в победу коммунизма, в учение Маркса, Энгельса и Ленина, честность была на высочайшем уровне, порядочность исключительная.
Ершистый был, честность – на первом месте. Ничего не боялся. От отца у меня то, что упрекнуть меня не в чем.
Мать была по-женски мягкой, покладистой, сглаживала непростые ситуации. И я человек неконфликтный».
Пример отца Владимир Ермишин считает главным в своей жизни.
«Отца могу назвать железным человеком. И себя. Я был принципиальным и честным военпредом. Ничего не боюсь и сейчас. Опасаюсь, как все, неизлечимой болезни. Не более.
Благодаря отцу не знаю вкуса табака и водки. Среди офицеров был белой вороной. Мне нравится другое: для меня радость жизни в интересной и важной службе, впечатлениях, общении, в уютном доме, в хорошей еде».
В преддверии Дня Победы Владимир Ермишин вспоминает, как отец отмечал этот праздник: «9 мая всегда надевал парадную форму, прикреплял награды, выходил на улицу, кто-то цветы дарил, прохожие поздравляли – отец был очень рад».
Что думает о патриотизме человек, родившийся в День Победы?
Наш герой рассуждает профессионально, давая понять, что бывших военпредов не бывает: «Патриотизм, с моей точки зрения как военного инженера, в том, чтобы мы ни в чем не уступали нашим вероятным противникам и никогда под них не прогибались. Наша техника должна быть на уровне, чтобы мы всегда могли дать сдачи».
Екатерина КОМОВСКАЯ
Фото из архива Владимира ЕРМИШИНА

Прочитано 1602 раз

Поиск по сайту