«Как я устал читать о том, что мы планируем новые «сто дней» чудес!» – жаловался Джон Кеннеди незадолго до вступления на пост президента. Эти настроения отразились в его инаугурационной речи, правда, в более волнующей форме: «Мы не завершим это ни за первые 100 дней, ни за первые 1000 дней, ни за всё время работы этого правительства».
Разбирать первые 100 дней правления нового президента и сравнивать их (как правило, не в его пользу) с эффективностью первых 100 дней Франклина Рузвельта (который подписал тогда 76 новых законов, из которых 15 оказались судьбоносными) – повторяющийся мотив американской политической жизни.
Занятие это сомнительное: президенты, рано добившиеся успехов в проведении своих законопроектов через парламент, как правило, обладают более выгодными позициями в оставшуюся часть срока, но бывает так далеко не всегда. Тем не менее все новые и новые американские правительства продолжают мучиться и заниматься этой нелепой ерундой.
Линдон Джонсон приказал своему представителю в Конгрессе «собрать вместе все эти мелкие законопроекты и принять их к двенадцатому». «Двенадцатого у нас будут лучшие 100 дней, – хвастал Джонсон. – Лучше, чем у Рузвельта!» Правительство Джо Байдена не стало исключением.
Год назад, когда восторга в его отношении не испытывали даже его самые преданные сторонники, сравнение с Рузвельтом могло показаться нелепостью. А теперь это обычное дело. «У Байдена отличное начало, возможно, лучшее со времён Рузвельта», – пишет Дэйвид Герген, в прошлом советник четырёх президентов от обеих партий.
Байден занял свой пост в ужасное время кризиса демократии, системы здравоохранения и межрасовых отношений. Впрочем, кризис может быть и на руку ему.
Сейчас хотя бы одну прививку вакцины получили более 230 млн американцев. Это больше, чем те 100 млн, о которых он говорил в начале своего срока.
Ожидается, что народное хозяйство Америки вырастет в 2021 г., после завершения пандемии COVID-19, на 6,5%. Впрочем, возможно, так произошло бы при любом победителе выборов 2020 г.
Осуществлению его честолюбивых планов способствовало то обстоятельство, что к моменту его вступления в должность казалось, что на страну обрушились все возможные невзгоды. А ещё ему очень помогает его компетентное правительство, во многом позаимствованное у Обамы. 
На диаграмме изображён размер бюджетного дефицита (в % от ВВП) в первый год правления ряда американских президентов (для 2021 г. – прогноз, не включающий предложенных расходов на инфраструктуру). Источники: Отдел управления и бюджета Белого дома; Бюджетное управление Конгресса.
Байден уже подписал пакет на сумму в 1,9 трлн долл., призванный помочь стране выбраться из пандемии COVID-19 и кризиса. Расходы такого масштаба с лихвой перекрыли даже щедрый поток вливаний в экономику в начале президентства Рузвельта.
В отличие от других президентов, руководивших страной во время кризисов, у Байдена нет огромного большинства в Конгрессе. У демократов сейчас имеется лишь крохотный перевес в парламенте. Впрочем, этого достаточно. Он использует механизм примирения при прохождении бюджетных биллей, чтобы избежать обструкции со стороны оппозиции.
Президенты-реформаторы нередко появляются довольно неожиданно.
Джонсон, случайно оказавшийся на вершине власти в результате убийства Кеннеди, был порождением техасской политики. 
На графике показана динамика издания указов в первые 100 дней своего правления четырьмя последними американскими президентами (2001-2021 годы). По оси абсцисс указаны дни с момента вступления президента в должность; по оси ординат – число указов. Источники: Проект «Американское президентство»; Whitehouse.gov
Уолтер Липпман, известный американский политический комментатор, снисходительно писал о Франклине Рузвельте во время его первой избирательной кампании: «Он – не народный трибун. Он – не враг привилегий. Он просто приятный человек, который очень хочет занять должность, для которой у него нет никакой квалификации».
Многие демократы год назад могли бы сказать то же самое о своём кандидате в президенты. Впрочем, вялость теперь, похоже, стала достоинством.
Байден не вызывал такой ярости, как Обама, в консервативных средствах массовой информации. Казалось, они больше озабочены не его предполагаемой политикой, а его афазией и пониженными умственными способностями. «Скучный, но радикальный», – так попытался описать его сенатор Тед Крус.
В то же время Байден проводит политику жёсткого государственного вмешательства в экономику и расовые отношения. По обоим этим вопросам он гораздо левее Обамы.
Это сопряжено с рядом угроз. В условиях, когда Республиканская партия никак не может выдавить из себя трампизм и антидемократические фантазии, Байден лишён ответственной оппозиции, которая могла бы удержать его правительство от дурных идей и излишеств.
Чтобы обеспечить сотрудничество оппозиции и покончить с её обструкцией при принятии законов, правительству требуется перетянуть на свою сторону десять сенаторов-республиканцев. Это настолько нереалистично, что Белый дом даже не предпринимает усилий в этом направлении. 
На диаграмме показан размер большинства (в депутатских местах), которое правящая партия имела в Палате представителей и Сенате в первый год работы ряда американских президентов. Источники: Палата представителей; Сенат.
В итоге никто не борется с дурной привычкой демократов швырять кучи денег в плохо работающие сектора экономики в надежде на лучшее. Так сейчас обстоит дело с маловразумительными предложениями направить 400 млрд долл. на финансирование ухода за стариками или потратить 225 млрд долл. на субсидирование детских садов и их плохо оплачиваемых работников.
Ключевая идея президентства Байдена заключается в том, что чрезвычайный уровень расходов, лишь частично возмещаемый за счёт повышения налогов на корпорации и богатых, может бесконечно долго обогащать Америку, не вызывая инфляции. Именно прямое вмешательство государства, а вовсе не созидательное разрушение, является мощным стимулом для инноваций. Это азартная ставка.
ЧТО-НИБУДЬ ПОПРОБУЕМ
Больше всего заставляет сравнивать Байдена с Рузвельтом Американский план спасения. Этого бегемота стоимостью в 1,9 трлн долл. демократы провели через Конгресс без поддержки республиканцев и с минимумом поправок.
Он включает раздачу большей части американских граждан чеков на сумму в 1400 долл. (на это выделяется 400 млрд долл.) и помощь в размере 350 млрд долл. даже тем штатам и общинам, чьи бюджеты не испытывают в ней острой потребности. Этот законопроект в 2 раза дороже того пакета помощи, что Обама смог провести через Конгресс после финансового кризиса.
Впрочем, он ещё не означает фундаментального преобразования американского государства. Даже его самая важная мера – налоговые льготы на детей, которые, как ожидается, позволят вдвое снизить детскую бедность, – носит временный характер.
Это означает, что хотя Байден и превзошёл своего героя (портрет Франклина Рузвельта теперь висит над камином в Овальном кабинете) количественно, но так и не смог пока выйти за рамки существующей системы.
Рузвельт, чтобы стабилизировать опасно накренившийся банковский сектор, провёл через Конгресс закон Гласса-Стигола, создал федеральную систему страхования вкладов, отказался от золотого стандарта, создал Гражданский корпус охраны окружающей среды и Администрацию долины Теннесси, принял законы об общественных работах и помощи. Очевидно, что Байдену по душе преобразования в духе Рузвельта и Джонсона. Но их не так-то просто осуществить.
Великие преобразования, если они вообще произойдут, начнутся в следующие 100 дней. Во время предвыборной кампании Байден обещал, что после пакета немедленной помощи, который оказался, по-видимому, чрезмерно щедрым, он займётся «перестройкой». Чтобы выполнить это обещание, ему потребуется единодушная поддержка всех демократов в Конгрессе. Заручиться ею гораздо сложнее, чем в случае с Американским планом спасения.
Целью следующего плана стоимостью более чем в 4 трлн долл. является модернизация всех типов инфраструктуры и достижение прогресса в деле борьбы с изменениями климата.
Президенты, по меньшей мере демократические, измеряют свой успех числом принятых эпохальных законов и выполненных правительственных программ. Среди бесчисленных достижений Рузвельта – система социального страхования, талоны на еду и современная система страхования от безработицы.
Достижения Джонсона, помимо программ здравоохранения и борьбы с бедностью, включают такие важнейшие законы в сфере защиты гражданских прав, как акты о запрете дискриминации, о правах избирателей и о честном съёме жилья. Наследие Обамы представлено реформой здравоохранения. Для Байдена лучший шанс попасть в этот пантеон – это начать декарбонизацию Америки.
Перед своим вступлением в должность Байден пообещал, что Америка декарбонизирует свою экономику (то есть сведёт к нулю чистые выбросы углерода в атмосферу) к 2050 г.
Чтобы достичь этого, он собирается отказаться к 2035 г. от генерации электроэнергии с помощью сжигания углеводородного топлива. Он также стремится вернуть Америке статус мирового лидера в области борьбы с изменениями климата, которого та лишилась из-за невежества Трампа и его правительства.
На (виртуальной) встрече мировых лидеров в конце апреля Байден объявил, что цель Америки – снизить к 2030 г. выбросы в атмосферу углерода на 50% по сравнению с уровнем 2005 г. Если эти цели будут достигнуты, то Байден может оказаться президентом, оставившим в этом столетии самый значительный след в истории Америки.
И это учитывая, со сколь небольшим перевесом он победил, сколь слабым оратором он является и сколь слабый восторг вызывает даже в рядах своей собственной партии.
Кроме того, он потратит сотни миллиардов долларов, чтобы заставить американцев работать (лучше в рядах профсоюзов) не только в сфере зелёной экономики, но и строить мосты и дороги, менять водопроводные трубы и системы энергоснабжения, прокладывать кабели для широкополосного интернета.
Будет даже создан Гражданский корпус по борьбе с изменениями климата (это напоминает Гражданский корпус по охране окружающей среды Рузвельта) численностью в 3 млн сотрудников, которые среди прочего должны посадить 3 млрд деревьев.
28 апреля было объявлено о новых мерах по расширению государства всеобщего благосостояния стоимостью в 1,8 трлн долл., которые включают введение постоянных пособий на детей, оплачиваемого отпуска по уходу за ребёнком, дополнительные субсидии детским садам и расширение программ медицинского страхования.
Байден намерен собрать эту огромную сумму за счёт повышения налогов на корпорации и богатых, много выигравших от налоговой реформы Трампа.
Эти планы подготовлены Белым домом. Учитывая, сколь ничтожно демократическое большинство в верхней палате, Байдену потребуется всё его мастерство выкручивания рук и похлопывания по спине, чтобы провести этот законопроект через Сенат.
А пока он предложил начать революцию в области чистой энергетики, потратив в течение ближайших 10 лет 1 трлн долл. на фундаментальные исследования, субсидии для генерации электроэнергии из возобновляемых источников и программы создания рабочих мест для «миллионов» в сфере строительства новой инфраструктуры, в частности 500000 станций зарядки электромобилей (сейчас по всей стране насчитывается всего 115000 бензоколонок).
Но столь быстрых изменений нельзя добиться лишь за счёт субсидий и найма рабочих. Байден должен в ускоренном порядке пересмотреть систему регулирования, чтобы заставить экономику начать такой переход. Для этого недостаточно указов президента, требуется принятие новых законов.
Очевидно, что нужен компромисс между следованием правильному политическому курсу и желанием победить на выборах. Стандарты в области чистой энергетики – вещь политически приятная. Но никуда не денешься от такой более энергичной и эффективной меры, как введение налога на выбросы углерода в атмосферу.
Бюджетные предложения Байдена, например расходы на расширение сети социального страхования, имеют хорошие шансы пройти через Сенат, поскольку им не грозит обструкция, с помощью которой меньшинство блокирует неугодные ему законопроекты. Для преодоления обструкции требуется, чтобы законопроект поддержали 60 сенаторов.
Многие из планов Байдена, например расходы на экологические нужды, расширение сети социального страхования и повышение налогов на бизнес и богатых американцев, разработаны так, чтобы обойти угрозу обструкции посредством процедуры примирения, когда для принятия законов требуется простое большинство.
Но все остальные реформы, задуманные правительством, где требуется не столько тратить деньги, сколько менять правила, падут жертвой обструкции со стороны оппозиции. Это касается и иммиграционной реформы, и повышения федеральной минимальной зарплаты, и защиты прав избирателей и гражданских прав. Но, даже если удастся покончить с обструкцией, что вряд ли произойдёт сейчас, существуют и временные ограничения для проведения таких реформ.
У Байдена нет в запасе 4 лет. Даже небольшие потери на промежуточных выборах 2022 г. (а это регулярно происходит с президентами на их первом сроке) могут привести к потере демократами контроля над одной из палат Конгресса, а с ним и к гибели реформ (Байден должен это помнить по тем временам, когда был вице-президентом). Возможно, именно поэтому он так сосредоточился на экономической политике.
Политика не единственное ограничение для Байдена. Белый дом подготовил сногсшибательные предложения по расходам. Это означает отход от политики демократов эпохи Клинтона, когда они были озабочены проблемами фискальной ответственности. Даже Рузвельт начинал своё президентство с намерения сбалансировать бюджет и только потом стал кейнсианцем.
По оценке Бюджетного управления Конгресса, в 2021 г. бюджетный дефицит составит 10,3% ВВП. Это после 14,9% в предыдущем году, когда бушевала пандемия COVID-19. Национальный долг в 2021 г. будет равен 102% ВВП, а через 30 лет – 202%.
Впрочем, Байден не обращает на это внимания и намерен тратить всё новые триллионы долларов, которые лишь частично будут покрываться за счёт повышения налогов. Так может продолжаться, пока низка процентная ставка. Но она не будет оставаться низкой бесконечно.
Уже растут инфляционные ожидания. Если неожиданно быстро начнёт расти инфляция, то экономический опыт Байдена окажется незавершённым, что нанесёт большой ущерб Демократической партии в условиях, когда никто другой не готов править страной.
В условиях, когда отношения с Конгрессом и кредитным рынком приводят к головной боли, у Байдена остаётся возможность издавать указы. Он уже издал порядка 60 важных указов (больше, чем любой другой президент после Рузвельта). Многие из них касаются отмены действий Трампа в области иммиграционной (например, строительство стены на границе с Мексикой) или климатической политики (например, выход из Парижского соглашения по выбросам в атмосферу).
Поскольку Трамп был особенно неудачлив в проведении крупных законодательных актов через Конгресс (его единственный успех – сокращение налогов в 2017 г. – тоже имеет хорошие шансы быть ликвидированным), отмена его указов означает, что в Вашингтоне покончено с его повесткой дня.
В общих чертах известно о том, какие проблемы Байден собирается решить с помощью указов: защитить расовое равенство, ослабить правоприменительную практику в отношении иммигрантов, ввести правило «покупай американское» и даже сформировать комиссию для изучения вопроса о расширении состава Верховного суда.
Это означает, что сильная исполнительная власть намерена переписывать правила в области охраны окружающей среды, иммиграции и защиты гражданских прав в тех пределах, что определены судами.
Возможно, Байден действительно избрал себе в качестве образца Рузвельта эпохи начала его президентства, однако в области межрасовых отношений его политика сильно отличается от «нового курса». Местные проводники инноваций Рузвельта явно исключали их распространение на афроамериканцев.
Напротив, планы Байдена открыто антирасистские. До сих пор политика расового равенства первого «пробудившегося» правительства проводилась методами, сильно напоминающими репарации.
Законопроект о помощи в борьбе с COVID-19 включал создание фонда размером в 5 млрд долл. для помощи исключительно фермерам, представляющим меньшинства. Инфраструктурный пакет предполагает, в частности, что 40% выигрыша от инвестиций в чистую энергетику должны направляться ранее ущемлённым сообществам.
Возможно, что эта причуда вызвана всего лишь желанием обойти угрозу обструкции с помощью процедуры примирения. Провести через Сенат бюджетные билли, направленные на поддержку меньшинств, проще, чем принимать последовательные реформаторские законопроекты в области охраны правопорядка, содержания тюрем, иммиграции и защиты прав избирателей.
Настоящие репарации (этот вопрос Байден поручил изучить ещё одной комиссии) крайне непопулярны; политические решения, которые будут напоминать выплату репараций, не встретят тёплого приёма в обществе. Так что повестка расового равенства не принесёт выигрыша Белому дому в отличие от крайне любимой в народе политики больших расходов.
Если прогрессисты окажутся недовольны посылаемыми правительством Байдена сигналами о его приверженности принципам расового равенства и потребуют более решительных действий, то это может нанести большой ущерб результатам его партии на выборах 2022 г.
ПРАВИТЕЛЬСТВО – ЭТО МЫ
Правительство Трампа страдало тяжёлой формой синдрома дефицита внимания. При Байдене Вашингтон, к счастью, перестал так часто мелькать в заголовках мировой печати. «Скучный, но радикальный» привлекает меньше внимания, чем «очаровательный, но некомпетентный». Это приводит к тому, что многие недооценивают масштаб происходящих сейчас перемен в отношениях между народом и его правительством.
Байден – это рузвельтовский реваншист, который хочет вернуть правительству доверие американцев. Его предложения в области решительной промышленной политики, создания замкнутых внутри страны цепочек снабжения и резкого увеличения занятости в государственном секторе неэффективны. Они вызваны не экономическими соображениями.
За ними стоит сложное равновесие идеалистической леволиберальной политики, центристской осторожности и чёткого понимания того, что можно провести через Конгресс с помощью процедуры примирения. Первые 100 дней президентства Байдена показали, что он будет придерживаться этой философии в удивительно максималистской манере для столь умеренного человека да ещё со столь крохотным большинством в Конгрессе.
Грандиозные задачи, что он поставил перед собой, – предотвращение изменений климата и устранение расовой несправедливости – не будут решены, если перефразировать Кеннеди, ни за первую 1000 дней, ни вообще при жизни Байдена. Но он уже сделал больше, чем это казалось возможным, когда его приводили к присяге.
The Economist, 1 мая 2021 года.
