Наконец-то новая история

A A A

Синдзо Абэ оставил впечатляющее наследие. Но его преемнику ещё только предстоит взобраться на гору.

В детстве Синдзо Абэ хотел снимать кино. Но история его семьи – он внук премьер-министра и сын министра иностранных дел – определила ему иную судьбу. Хотя как политик он стремился, чтобы Япония иначе думала о себе.
«Япония сейчас нуждается лишь в одном: в уверенности, в способности повернуть наши лица к солнцу, как это делает подсолнух, когда расцветает летом», – заявил Абэ, когда во второй раз стал премьер-министром в 2012 г.
Его уход не был предусмотрен сценарием. Абэ объявил о своей отставке 28 августа, сославшись на приступ язвенного колита – хронического заболевания кишечника.
Он собирался уйти в отсветах Олимпиады, которую пришлось отложить из-за пандемии. Его преемнику придётся продолжить борьбу с вирусом. Он унаследует и иные вызовы: экономику, измотанную COVID-19, сокращающееся население, растущую напористость Китая и непредсказуемого союзника в лице Америки.
Тем не менее Абэ останется в истории как преобразователь, не в последнюю очередь потому, что после депрессии «потерянных десятилетий» возродил надежду на то, что проблемы Японии можно решить.
«Абэ изменил сам ход повествования», – говорит Мирея Солис из Института Брукингса. Хотя популярность его правительства была ужасно низкой, в ходе опроса общественного мнения, проведённого уже после его отставки, о нём одобрительно отозвались 74% японцев.
Первый срок пребывания на посту премьер-министра, начавшийся в 2006 г., продолжался немногим более года. Он был вынужден уйти в отставку из-за плохого здоровья.
В последующие 5 лет в Японии сменилось 5 премьер-министров. Тогда Либерально-демократическая партия (ЛДП) Абэ потеряла власть всего лишь во второй раз с того момента, как её основал его дедушка в 1955 г.
К моменту своего возвращения Абэ пришёл к выводу, что должен добиться убедительных экономических успехов, чтобы завоевать поддержку народа, необходимую ему для достижения своих целей в области внешней политики и политики в сфере безопасности.
Прежде всего Абэ взялся за цент-рализацию системы государственного управления. Он создал Кадровое бюро и учредил Совет национальной безопасности. Он расширил более чем наполовину штат Секретариата правительства, который несёт непосредственную ответственность за обеспечение деятельности премьер-министра.
С 1989 по 2012 год в Японии сменилось 16 премьер-министров. Каждый из них в среднем занимал эту должность в течение 538 дней.
Второй срок Абэ растянулся на 2800 дней. Его способность согласовывать интересы различных фракций в собственной партии и руководить бюрократическим аппаратом обеспечила ему долгое пребывание во главе государства, что позволило премьер-министру завоевать доверие на родине и за рубежом.
Уважение, которым пользовался Абэ со стороны иностранных лидеров, позволило Японии играть более значительную роль на международной арене, поддерживая послевоенный либеральный миропорядок, способствовавший процветанию этой страны.
Он осадил влиятельное фермерское лобби и добился присоединения Японии к Транстихоокеанскому партнёрству – большому региональному торговому пакту. Он продвигал его даже после того, как Америка вышла из соглашения.
Он подписал Соглашение об экономическом партнёрстве с Европейским Союзом и двустороннее соглашение с Америкой. Благодаря своей способности много играть в гольф и лести, он сумел произвести благоприятное впечатление на Дональда Трампа.
«Если бы не Абэ, к нам бы относились как к Мун Чжэ Ину или Меркель», – говорит один его бывший советник.
Абэ также ловко вёл себя с Китаем. Когда он занял свой пост, две страны были близки к конфликту из-за спорных островов. Абэ надеялся, что в этом году Си Цзиньпин посетит Японию, но вмешался COVID-19.
В то же время, он призывал соседей противостоять Китаю.
Япония пыталась отстаивать свободу судоходства в азиатских водах и либеральные принципы на азиатских рынках под лозунгом «свободного и открытого Индо-Тихоокеанского пространства».
Он способствовал укреплению уз безопасности с Австралией, Индией и странами Юго-Восточной Азии. Он разработал стратегию помощи, тихо продвигая идею создания «качественной инфраструктуры» в противовес китайскому почину «Пояс и путь».
«Ни у одного другого [японского] политика не было так развито шестое чувство в международных отношениях», – говорит Кунихико Миякэ, бывший дипломат.
Абэ не удалось добиться пересмотра пацифистских принципов конституции, что была дарована Японии Америкой после войны.
Но он усилил армию, добился того, что текст конституции стали истолковывать по-другому, и провёл через парламент законы о национальной бе-зопасности и государственной тайне, фактически позволяющие размещать за рубежом японские «силы самообороны».
Если Китай вздумает напасть на Тайвань, то ему «придётся принять во внимание, что он столкнётся с единым американо-японским фронтом», замечает Майкл Грин, бывший директор азиатского отдела в американском Совете национальной безопасности.
Это были противоречивые изменения, но «абэномика» сделала избирателей счастливыми. Он назначил новым управляющим Банка Японии Харухико Куроду, который начал проводить очень мягкую денежно-кредитную политику. Это позволило положить конец долгим годам дефляции.
Правда, установленная цель по инфляции в 2% никогда не была достигнута. Зато безработица упала до самых низких значений за многие десятилетия.
Снижение налога на прибыль корпораций и девальвация йены привели к бурному росту прибылей фирм. Биржевой индекс Nikkei вновь вернулся к значениям, не виданным с начала 1990-х годов.
Правительство Абэ ввело новые правила корпоративного управления, что привело к увеличению числа людей со стороны в советах директоров. Николас Бенеш, помогавший в их разработке, называет перемены «необратимыми».
Теперь японский государственный пенсионный фонд – крупнейший в мире – охотнее вкладывает свои средства в акции, чем в правительственные облигации.
Корпоративную реформу помог пришпорить новый биржевой индекс JPX400, ориентированный на эффективное управление и высокую доходность.
«Самые надёжные и устойчивые компании были категорически против», – говорит Кэти Мацуи из инвестиционного банка Goldman Sachs. Зато инвесторы замерли в предвкушении прибылей.
В одном своём исследовании Morgan Stanley – ещё один инвестиционный банк – сравнил наследие Абэ с деятельностью Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер.
Абэ искал возможности снизить ущерб, который наносит Японии стремительное старение её населения. Его правительство увеличило отпуск по уходу за ребёнком и расширило услуги по присмотру за детьми. Доля работающих женщин выросла с 63 до 71%. Это выше, чем в Америке.
«Абэ перевернул саму концепцию равенства полов», переключив внимание с прав человека на экономический рост, говорит Мацуи.
Абэ также увеличил иммиграцию. За время его правления число иностранных работников в Японии выросло более чем в 2 раза.
Критики указывают на множество недостатков в экономической политике Абэ. До COVID-19 его правление не знало внешних потрясений.
Крупнейшие раны правительство наносило себе само. Дважды оно несвоевременно поднимало налог с продаж, руководствуясь соображениями фискальной честности, и в результате дважды отправляло экономику в кризис.
В итоге среднегодовые темпы роста ВВП за последние 8 лет оказались равны скромным 1,1% вместо обещанных 2%.
Прибыли компаний возросли, но многие так и не поняли, что с ними делать. Всё больше рабочих мест стали занимать женщины, но они столкнулись с проблемами в карьерном продвижении. Средняя реальная зарплата упала.
Несмотря на повышение налога с продаж, Абэ не смог справиться с огромным государственным долгом, равным ныне 238% ВВП. Рынки не беспокоятся по этому поводу: доходность многих правительственных облигаций остаётся отрицательной. Тем не менее гора долгов приведёт к увеличению бремени, ложащегося на плечи будущих поколений.
«Люди воспринимают эти деньги как доставшиеся даром, но это не так: за них придётся платить либо в виде увеличения налогов, либо в виде ухудшения государственных услуг», – говорит один бывший чиновник Банка Японии.
Число смертей от COVID-19 в Японии относительно невелико, особенно в расчёте на 100000 населения, но общество всё равно недовольно тем, как Абэ боролся с пандемией. Национальное правительство слишком медлило с принятием мер по предотвращению распространения болезни, отдав ведущую роль таким местным лидерам, как городской голова Токио Юрико Коикэ.
Ряд коррупционных скандалов также оставил свою отметину на правлении Абэ. Незадолго до отставки уровень одобрения деятельности его правительства равнялся 34%. Это был самый низкий показатель с момента его возвращения в кресло премьер-министра.
В своём заявлении об отставке Абэ посетовал на то, что не смог изменить конституцию и разрешить земельный спор с Россией. Многие японцы считают, что он вкладывал больше энергии в свои попытки пересмотреть наследие Второй мировой войны, чем в заботу об экономике.
По-видимому, его наследник будет меньше интересоваться этими давними сражениями. На первом месте для него будет борьба с последствиями COVID-19: во II квартале этого года экономика сжалась на рекордные 7,8%. В результате ВВП Японии оказался на тех же значениях, что и до вступления Абэ на пост премьер-министра в 2012 г.
Правительство поддерживало компании и раздавало деньги потребителям. Число банкротств в этом году сократилось. Но по мере продолжения кризиса потребуется болезненная перестройка, говорит Такэо Хоси из Токийского университета.
Японии нужна «революция в производительности», говорит Мацуи. Налоговый кодекс и рынок труда душат стартапы и инновации. Правительство использует устаревшие компьютерные системы. Никто в Японии не удивился, узнав, что при подсчёте итогов тестирования на COVID-19 используются факсы.
«Нам придётся подчистить всю эту неэффективность и излишек персонала», – говорит один из членов экономического совета при правительстве.
Следующий премьер-министр, впрочем, не сможет не обращать внимания на внешнюю политику. Китай расширяет своё присутствие на море. Сохраняются разногласия с Южной Кореей. Абэ никогда не был в отношениях с её президентом Мун Чжэ Ином столь же терпелив, как в отношениях с Трампом.
Поддержка Японией ТЭС, работающих на угле, и закрытие ею атомных реакторов сделали эту страну отстающей в плане борьбы против изменений климата.
ЛДП выберет своего следующего председателя 14 сентября. Голосовать будут депутаты нижней палаты и ряд представителей региональных отделений.
Исходя из соображений сохранения преемственности, большинство фракций решили поддержать кандидатуру Ёсихидэ Суги, секретаря кабинета министров.
Если он победит, то будет дорабатывать нынешний срок Абэ, заканчивающийся в сентябре следующего года. Тогда будут проведены общепартийные выборы, которые привлекут уже более широкий круг кандидатов.
Суга, сын фермера из северной сельской префектуры Акита, пользуется репутацией усердного работника (и это в стране трудоголиков) и человека, прекрасно справляющегося с руководством бюрократическим аппаратом.
Он настроен не столь националистически, как Абэ. Он сторонник расширения иммиграции и свободной торговли.
В 2013 г. он предостерегал Абэ, что стоит сосредоточиться на экономике, а не на посещении храма Ясукуни, где находится военный мемориал с неоднозначной репутацией.
У Суги мало опыта во внешней политике. Он не особенно любим как рядовыми членами ЛДП, так и японцами в целом. У него множество соперников внутри партии. «Многие уже щёлкают зубами», – говорит Шейла Смит из Совета по внешней политике.
Это ужасно, но за премьерами-долгожителями, как правило, следует вереница недолговечных, непопулярных правительств.
The Economist, 5 сентября 2020 года.

Прочитано 1151 раз

Поиск по сайту