Самое читаемое в номере

Кто будет править Севером?

A A A

Курды создают своё собственное государство Рожава в Северной Сирии.
Но у возрождающейся нации много врагов.

У курдов есть своё собственное название для Северной Сирии – Рожава (что значит место, где заходит солнце).
Десятилетиями это название казалось уместным.
Арабские националисты вытесняли их со своей земли и запрещали им говорить на своём языке. Затем пришли воины джихада из Исламского государства (ИГ) (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»). Война с ними сравняла с землёй города.
Но после поражения ИГ (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») они выросли вновь.
Айн-эль-Араб – один из самых крупных городов – теперь больше и выше, чем раньше. Он может похвастать большим военным мемориалом и ярмаркой искусств, которую проводит уже во второй раз. «Мы достаточно натерпелись», – говорит Бриван Хаммуш, художник-пейзажист.
Во время начавшейся в 2011 г. многосторонней гражданской войны в Сирии курды захватили треть страны. В 2016 г. они провозгласили свою автономию в Рожаве. Здесь сосредоточено большинство сирийских месторождений нефти, её самые большие гидроэлектро-станции.
А ещё это житница страны. Здесь проходят такие древние торговые маршруты, как «шёлковый путь». Столь важная земля – настоящий дар для курдского правительства Рожавы.
Но она привлекательна и для врагов. В ходе восстановления региона курды столкнулись с угрозами как изнутри, так и из-за рубежа. Многие опасаются, что их самый сильный союзник – Америка – может покинуть их, стоит Дональду Трампу что-нибудь написать в Twitter.
Сейчас положение улучшается. Восстановление большей части Сирии заблокировано боями, санкциями и нехваткой средств.
Зато на границе Рожавы с Ираком выстроились многокилометровые очереди многотонных грузовиков со строительной техникой и цементом. Колонны бензовозов курсируют по шоссе, ведущему в Дамаск. Финансируемые Западом агентства помощи занимаются восстановлением инфраструктуры, больниц и школ в этом регионе.
Парламент, сформированный в сентябре, всё ещё заседает в здании школы. Но это означает и близость политиков к народу. Ваш корреспондент встретился с двумя главами правительства, просто постучавшись в двери их кабинетов.
Вожди Рожавы более прогрессивны в социальных вопросах, чем большинство их коллег на Ближнем Востоке. Многожёнство здесь запрещено. У любого подразделения правительства два соруководителя – мужчина и женщина.
Женщина руководит Раккой, которую когда-то ИГ (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») объявило своей столицей. Из женщин, занимающих высшие руководящие посты, почти никто не носит платок.
Курды, хотя и являются мусульманами, довольно равнодушно относятся к этому. Они открыто пьют и курят во время Рамадана.
Вера считается личным делом человека. К восторгу американских евангелистов в Айн-эль-Арабе открылась новая церковь, призванная обслуживать духовные потребности растущего числа новообращённых христиан.
Однако власть новых правителей Рожавы основана не на выборах, а на вооружённых революционных комитетах. Они возникли как подразделения Курдской рабочей партии (ПКК), которая базируется в Северном Ираке и многими странами рассматривается как террористическая группа.
У Рожавы есть все атрибуты репрессивного однопартийного государства. Протесты ограничены, оппозиционные партии подвергаются издевательствам. Чиновники говорят, что они лучше, и чем режим Башара аль-Ассада, и чем сражавшиеся с ним повстанцы. Ужасно низкая планка! «Это ещё один тоталитарный режим», – говорит курдский журналист, бежавший за рубеж.
Править Рожавой трудно из-за её демографии. Здесь живут примерно 0,5-1 млн курдов и по меньшей мере 1,5 млн арабов. Так что курдские чиновники ищут возможности расширить свою социальную базу.
В сентябре они заменили название Рожава на многословную «автономную администрацию Северо-Восточной Сирии». Они также перенесли свою столицу из курдского города Камышлы в скучный арабский городок Айн-Иссу. Арабы были назначены на многие важные посты в правительстве. 
 «Мы стремимся к географической, а не к этнической федерации», – говорит Полат Джан, один из командиров Сирийских демократических сил (СДС) – местной армии. Половина солдат Джана – арабы.
И тем не менее арабы в Рожаве чувствуют себя всё более чужими. Основой СДС являются курдские Отряды народной защиты.
«Курд или араб?» – спрашивают охранники посетителей военной базы.
Арабские шейхи утверждают, что курды захватили их земли и установили на них свои обычаи. «Они хотят, чтобы мы приводили своих жён на собрания племени», – кипит от ярости один из них, считающий, что такое смешение полов непристойно.
Некоторые говорят о курдской «оккупации». Протестующие перекрыли доступ к нефтяным скважинам под Дейр-эз-Зором горящими покрышками. «Курды, – кричат они, – украли нашу нефть!»
Турция на севере и правительство Ассада на юге играют на этих противоречиях. И те, и другие организуют собрания племён, чтобы завоевать поддержку арабов Рожавы.
Турция хочет создать вдоль своей южной границы буферную зону, куда должен войти и ряд курдских городов. Она говорит, что Рожава – это тыловая база ПКК, которая позволяет ей продолжать свою 40-летнюю войну против турецкого правительства.
К западу от Манбиджа башни турецких танков повёрнуты в сторону курдских позиций. У курдов нет военной авиации и мало тяжёлых вооружений. Они не могут считаться достойным противником для турецкой армии.
Не в состоянии они бросить вызов и армии Ассада, который говорит, что хочет объединить всю Сирию. Сейчас он сосредоточен на Идлибе – последнем оплоте повстанцев.
В самый разгар войны Ассад отвёл свои войска с Севера, чтобы защищать Дамаск. Курды с ним не воевали.
Правящий режим до сих пор пользуется определённым влиянием в Рожаве. Он контролирует сеть мобильной связи, многие суды и школы.
Единственный в регионе гражданский аэропорт тоже контролируется правящим режимом. В нём на каждом шагу натыкаешься на портреты диктатора, а те путешественники, что работают на правительство автономии, здесь могут быть арестованы.
Россия, которая поддерживает Ассада, предлагает вернуть сирийскую армию в Рожаву, а курдские силы превратить в местную полицию.
Тем временем сохраняется угроза со стороны ИГ (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»). Воины джихада устанавливают импровизированные заставы на шоссе. Запрет на мотоциклы в разрушенной войной Ракке, призванный не допустить нападений на инфраструктуру, имел ограниченный успех.
Чиновники называют лагеря, переполненные раздражёнными арабскими беженцами, возможными инкубаторами джихада. Многие женщины в регионе всё ещё боятся ИГ (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») и продолжают носить никабы.
Курдов успокаивает присутствие Америки. На этой земле находятся примерно 2000 американ-ских военнослужащих. Их самолёты постоянно гудят над головой, а их войска сдерживают Турцию.
Президент Дональд Трамп отрёкся от сделанной им в декабре записи в Twitter о выводе войск из Сирии. Однако неопределённость по поводу намерений Америки осложняет жизнь курдам.
Местной администрации становится всё труднее привлекать и удерживать на службе арабов. Даже курды стараются уклониться от прямой поддержки своего правительства.
Недавно вожди Рожавы ездили в Дамаск на переговоры с главой разведки Ассада. Основатель ПКК Абдулла Оджалан предостерёг их: «держите в уме чувства турок».
Курдские вожди в Сирии, подобно иракским курдам, стремятся стать постоянными союзниками Америки. Однако, в отличие от
курдской автономии в Ираке, Рожава не признана ООН.
«Не знаешь, сколько это будет продолжаться, – говорит учитель из Камышлы. – Чувствуется, что всё это построено на песке».
The Economist, 
25 мая 2019 года.

Прочитано 828 раз

Поиск по сайту