Самое читаемое в номере

План Владимира Путина по расколу Европы привёл к противоположному эффекту

A A A

По мере того, как раскрывается правда о разведывательной деятельности России, эта страна становится всё более серьёзной проблемой для всех европейцев, а не только для Восточной Европы. Рассказывает Натали Нугайред.

Бывший русский премьер-министр Виктор Черномырдин как-то сострил: «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда».
Его слова наполнились новым смыслом на прошлой неделе, когда голландские, британские и американские чиновники одновременно выступили с разоблачениями электронных операций России. Список их целей был необычайно широк: от спортивных антидопинговых организаций до международного агентства по химическому оружию.
Кремль предпринял в этом году огромные усилия по демонстрации открытости России во время чемпионата мира по футболу.
Но, похоже, все они оказались перечёркнуты сообщениями о деятельности её не столь уж тайных служб. Вот и вчера сайт расследований Bellingcat обнародовал подлинное имя второго русского агента, вовлечённого в отравление Скрипалей.
Официальная реакция России колеблется от разоблачений «срежиссированной пропагандистской кампании» до насмешек по поводу «западной истерики вокруг всемогущих русских кибершпионов». Но для русского президента, который гордится своей эффективностью и тем, что сделал Россию более сильной в глазах остального мира, это скорее смахивает на неудачу.
Ещё подростком в 1960-е годы Путин был очарован советскими фильмами про разведчиков. В начале его правления его сильной стороной была эффективность.
Одной из причин его возвышения было то, что он доказал свою полезность «семье» Ельцина на посту главы ФСБ. Его агенты завлекли в любовную ловушку русского генерального прокурора Юрия Скуратова, не позволив ему тем самым провести расследование коррупции в высших эшелонах власти. Показанная по государственному телевидению видеозапись полностью опорочила этого человека.
Но пресс-конференция, на которой голландское правительство обвинило русскую военную разведку в нападении на Организацию по запрещению химического оружия (ОЗХО), вряд ли будет способствовать поддержанию путинского мифа о возрождающейся России.
Самой жалкой подробностью этой истории стал найденный у одного из агентов военной разведки чек на поездку в московском такси, с помощью которого удалось установить, что он прибыл в аэропорт с улицы, находящейся рядом со штаб-квартирой этого ведомства.
Главный урок, который должна извлечь из этой истории Европа, таков: теперь уже нельзя говорить, что подрывная деятельность Кремля нацелена лишь на удержание в сфере своего влияния бывших советских сателлитов.
Россия пытается подорвать учреждения по всей Европе. В Западной Европе много высмеивали антирусские настроения восточноевропейцев. Их обвиняли в истерике и одержимости идеей, что Москва по-прежнему лелеет неоимпериалистические замыслы.
В 2007 г. Эстония подверглась массированному электронному нападению со стороны России, но тогда мало кто в Берлине и Париже мог представить себе, что когда-нибудь эта угроза даст о себе знать много западнее Таллина.
Теперь, после столь тщательно запротоколированных голландцами действий России, стало совершенно ясно, что жертвами подобных нападений могут стать не только восточные «паникёры», но и небольшие западноевропейские государства, чья история никогда не знала напряжённого геополитического противостояния с Россией.
Голландцев и русских не тяготит бремя великодержавного соперничества. Голландия – одна из тех европейских стран, которая никогда не сталкивалась с русской или советской агрессией. Она превратилась в цель для русской разведки лишь потому, что отвечает за безопасность ОЗХО, чья штаб-квартира находится в Гааге.
И Голландия не единственная в этом списке. В этом году Греции – стране православной и культурно прорусской – пришлось разоблачить русское вмешательство в свои внутренние дела в связи с дискуссией о названии Македонии.
Дальше больше. Французский президент Эмманюэль Макрон публично заявил, что Россия стремится к «демонтажу Европы». Это было поразительное заявление для вождя страны, которая обычно старалась поддерживать особые отношения с Москвой. (Вспомним хотя бы Шарля де Голля.)
Некоторые аналитики обратили внимание на более жёсткий тон в отношении России, который появился в риторике немецкого правительства. Оно теперь больше сосредоточено на сближении со странами Центральной Европы, чем на попытках завоевать благосклонность Москвы.
Схваченные в Гааге русские агенты собирались впоследствии провести операции против лаборатории в нейтральной Швейцарии. Уж эту-то страну никак нельзя обвинить в соучастии в попытках НАТО унизить Россию!
По мере того, как Европа начинает осознавать подлинные намерения Путина, старый разлом между Востоком и Западом теряет своё значение. В новом свете становится всё более заметным идеологическое сочувствие Кремля к крайне правым популистам по всей Европе: как в Восточной (венгерский премьер-министр Виктор Орбаан), так и в Западной (итальянский министр внутренних дел Маттео Сальвини, австрийский вице-канцлер Хайнц-Кристиан Штрахе).
Разлом между Восточной и Западной Европой не исчезнет в одночасье. У жителей Восточной Европы – этого «Запада, взятого в плен», как когда-то назвал Совет-ский блок писатель Милан Кундера, – своя особая историческая память, которой нет у других европейцев. Кризис с беженцами 2015 года сделал восточно-западный перепад более заметным. Но, как сказал мне на этой неделе один высокопоставленный немецкий чиновник, действия России скорее укрепили единство Европы, чем углубили разногласия.
Возможно, что теперь западноевропейцы смогут поставить себя на место поляков или жителей Прибалтики, которые давно предупреждали о посягательствах России, но их слова (особенно до войны на Украине) звучали, как голос вопиющего в пустыне.
В конце концов, возможно, русские шпионы помогут навести мосты между двумя частями Европы. Впрочем, вряд ли Путину понравится такой фильм про разведчиков.
The Guardian,
9 октября 2018 года.

 

Прочитано 999 раз

Поиск по сайту