Пакарайма – крошечный городок в Бразильской Амазонии на границе с Венесуэлой. С недавних пор он стал местом, через которое десятки тысяч венесуэльцев, бегущих от голода, насилия и гиперинфляции, попадают в Бразилию.
Большинство продолжают свой путь пешком и, пройдя ещё 220 км по шоссе, попадают в Боа-Висту – столицу штата Рорайма. Там они борются за существование, разгружая грузовики, торгуя вразнос и занимаясь проституцией.
Около 2000 самых бедных остались в Пакарайме, разбив палатки прямо на её улицах. Это было уже злоупотребление ресурсами городка и терпимостью 12000 его жителей.
17 августа несколько мужчин, по всей видимости, венесуэльцев, ограбили и избили лавочника.
На следующий день состоялась антииммигрантская демонстрация. Сотни местных жителей бросали камни в палатки мигрантов и поджигали их имущество. Более тысячи венесуэльцев были вынуждены бежать в джунгли или вернуться на родину. Их палатки были сожжены.
Бразильский президент Мигел Темер послал 60 военнослужащих для восстановления порядка.
Исход венесуэльцев не всегда бросается в глаза. Тем не менее, это крупнейшее перемещение людей в Латинской Америке за последние десятилетия. После того как в 2014 г. при социалистическом диктаторе Николасе Мадуро начался обвал экономики, в соседние страны бежали примерно 2,3 млн венесуэльцев. Размах исхода сопоставим с бегством населения из охваченных войнами Афганистана и Южного Судана.
В отличие от богатых стран, которые закрывают двери перед мигрантами из Северной Африки и с Ближнего Востока, латино-американские правительства в основном разрешают въезд.
Левые правительства в начале 2000-х годов ослабили иммиграционные законы, говорит Луиза Фелине Фрайер из Тихоокеанского университета в Лиме. Пришедшие им на смену правые правительства сохранили этот курс, рассчитывая использовать тему иммиграции для обвинений в адрес режима Мадуро.
Но по мере углубления кризиса в Венесуэле число беженцев растёт. В отличие от прежних волн, новые мигранты относятся скорее к беднякам, чем к среднему классу. Исход подтолкнул некоторые страны к введению ограничений на своих границах. Фрайер опасается, что в Латинской Америке скоро будут бояться иммигрантов так же, как в Европе.
16 августа правительство Эквадора объявило, что не будет пускать в страну венесуэльцев без паспортов, поскольку они представляют угрозу безопасности. Большинство из них направляется в Перу, которое недавно приняло за один день рекордные 5000 венесуэльских беженцев. Это государство также вводит с 25 августа требование о наличии паспортов и заявляет, что тем, кто прибудет после 31 октября, разрешения на работу выдаваться не будут.
Паспортов нет у многих. Из-за нехватки бумаги и проблем с программным обеспечением получение паспорта в Венесуэле может растянуться на два года. Взятка за то, чтобы занять место в начале очереди, может достигать 1000 долл.
Но венесуэльцы не единственные мигранты, создающие проблемы.
В Коста-Рике неприязнь вызывают никарагуанцы, спасающиеся от подавления президентом Даниелем Ортегой протестов оппозиции. С апреля по июль убежища в традиционно гостеприимной Коста-Рике попросили 23000 мигрантов. 18 августа сотни протестующих в столице Сан-Хосе загнали никарагуанцев в парк и сожгли их флаг. ООН осудила зачинщиков.
Сильная экономика Чили превратила эту страну в магнит для мигрантов. За десятилетие число зарегистрированных здесь иностранцев выросло почти в 5 раз, достигнув в прошлом году 750000 человек (около 4,5% населения).
Возможно, более 300000 человек живут в Чили нелегально. Только за прошедший год число венесуэльцев здесь выросло почти на 100000. Многие продали всё своё имущество, чтобы оплатить 12-дневный переезд сюда на автобусе. Ещё более 100000 прибыли из Гаити – самой бедной страны Америки. 
Проведённый в прошлом году опрос общественного мнения обнаружил, что две трети чилийцев требуют ограничить иммиграцию.
Себастьян Пиньера, ставший президентом Чили в марте, откликнулся на эти требования. Теперь иммигранты уже не могут обращаться за визой, если въехали в страну как туристы. Также введены ограничения на выдачу туристических виз гаитийцам. К венесуэльцам относятся более великодушно: они могут получить визу «демократической ответственности», позволяющую устраиваться на работу.
Дольше всего тянут с ужесточением требований к иммигрантам в Колумбии, которая пока остаётся главным направлением эмиграции для венесуэльцев. Сюда бежали около 900000 человек, причём треть из них – в этом году.
Прежде чем покинуть пост президента, 7 августа Хуан Мануель Сантос подписал указ, «урегулировавший» ситуацию с 442000 венесуэльцев, не имеющих документов. В течение ближайших двух лет они смогут работать, учиться, у них будет медицинская страховка.
Таких прав нет у остальных 1,5 млн венесуэльцев, что нелегально живут в Колумбии и в других странах. Новый консервативный президент Хуан Дуке не стал менять политику Сантоса. Колумбийский «миграционный директор» критикует Перу и Эквадор за введённые ограничения и заверяет, что Колумбия и впредь будет помогать венесуэльцам.
Отчасти великодушие Колумбии – это благодарность Венесуэле, которая приняла у себя более 700000 колумбийцев во время длившейся полвека войны с партизанской группой ФАРК. Война закончилась в 2016 г.
Теперь порядка 250000 колумбийцев возвращаются домой из Венесуэлы, что осложняет ситуацию вокруг приёма мигрантов.
Активисты и некоторые политики стараются держать двери приотворёнными. После того, как эквадорский уполномоченный по правам человека назвал ограничение на въезд иммигрантов, не имеющих паспорта, «жестоким» и подал жалобу в верховный суд, правительство заявило, что оно не распространяется на детей, сопровождающих родителей, у которых есть паспорта.
Верховный комиссар ООН по делам беженцев заявил в марте, что многие венесуэльцы, согласно международному праву, являются беженцами. Это означает, что правительства должны выдавать им гуманитарные визы и разрешения на работу.
Как говорит Кьяра Кардолетти-Кэролл из управления верховного комиссара ООН по делам беженцев, помощь со стороны богатых стран, вроде Соединённых Штатов, «могла бы учитывать разницу между теми венесуэльцами, которых поддерживают, и теми, кого останавливают на границе». Эквадор организует в сентябре региональную встречу в верхах для обсуждения согласованного ответа на кризис.
Впрочем, дипломатия вряд ли сможет ослабить напряжённость в принимающих странах. В Рорайме армия взяла ответственность на себя и обеспечивает венесуэльцев палатками, едой и медицинским обслуживанием. Пока правительственная политика «интериоризации» – направления венесуэльцев в более богатые штаты, где больше работы, – терпит неудачу. Туда уехали лишь 800 мигрантов.
Одна из причин – «узаконенная ксенофобия», говорит один чиновник из Рораймы. Она обострилась накануне всеобщих выборов, которые пройдут 7 октября. 19 августа губернатор Рораймы вновь обратился в бразильский верховный суд с просьбой закрыть границу.
Но и на следующий день в страну продолжали прибывать сотни венесуэльцев. У них небольшой выбор, говорит Хесус Лопес Фернандес де Бобадилья, испанский священник, готовящий завтрак на 1600 мигрантов: «Здесь – чистилище, а там – ад».
The Economist, 25 августа 2018 г.
