Россия при Путине: страна не здоровья

Напоминаю, что в 2001 г. численность населения России составляла 146,3 млн человек, а в 2019 г. – 146,8 млн. То есть ежегодный прирост – менее 28 тысяч человек. Явный признак неблагополучия общества, а именно того факта, что смертность превышает рождаемость.
Действительно, в 2000 г. в России родилось 1266800 человек (8,7 родившихся на 1 тыс. жителей), а умерло 2225332 человека (15,3 на 1 тыс. жителей).
В 2017 г. родилось 1690307 человек (11,5 родившихся на 1 тыс. жителей), а умерло 1826125 человек (12,4 на 1 тыс. жителей).
Ситуация за 17 лет улучшилась, но радикального изменения не произошло, смертность по-прежнему превышала рождаемость.
Наверное, многое тут связано с тем обстоятельством, что общество в это двадцатилетие сильно постарело.
В 2002 г. пенсионеров в стране было 38,4 млн человек, что соответствовало доле в 26,2% от всего населения России.
А в 2019 г. численность пенсионеров выросла до 46,4 млн человек, что от общей численности населения составило 31,6%.
* * *
Для того чтобы страна развивалась, необходимы людские ресурсы определенного качества. В глобальном мире (а мир был глобальным и в средние века, просто на ограниченной территории) требования к качеству рабочей силы определяются уровнем технологий, принятых в передовых странах.
В современном мире уже не принято говорить просто о рабочей силе. Говорят о человеческом капитале, подразумевая под этим не только физическую выносливость, но и умение коммуницировать с другими людьми, способность к самообразованию и творчеству, умение адаптироваться в изменяющемся мире.
В любом случае человеку, который хочет быть успешным в современном мире, нужно иметь хорошее здоровье. А государству, которое рассчитывает быть конкурентоспособным на мировой арене, нужно вкладывать приличные деньги в развитие национального здравоохранения.
Как с этим обстоит дело в России?
Обратимся к статистике.
* * *
Берем показатель «Доля государственных расходов на здравоохранение в ВВП» в процентах.
Оказывается, что, несмотря на рост консолидированного бюджета России с 2002 г. по 2017 г. в 9,5 раз, правительство не нашло возможным и нужным увеличить долю государственных расходов на здравоохранение.
И в 2000 г., и в 2016 г. эта доля составляла скромные 3%, что ставит Россию в один ряд со странами, ранее относимыми к странам третьего мира, или к странам догоняющего развития.
Те же 3% характеризуют долю государственных расходов на здравоохранение в ВВП Вьетнама, Китая, Марокко, Мексики, Таиланда, Турции, Украины. Но сегодня эти страны, возможно, за исключением Украины, динамично развиваются, в отличие от стагнирующей экономики России.
Если же брать страны-лидеры мировой экономики, то наивысшая доля государственных расходов на здравоохранение в ВВП в 2016 г. была в США – 14%. По отношению к 2000 г., когда доля составляла 6%, рост более чем в 2 раза.
Во Франции доля государственных расходов на здравоохранение в ВВП в 2016 г. составила 10% (+2%), в Германии – 9% (+1%), в Англии – 8% (+3%), в Японии – 9% (+3%).
Если где и обстоят дела хуже, чем в России, то это Индонезия и Филиппины, где и в 2000 г., и в 2016 г. доля государственных расходов на здравоохранение в ВВП составляла 1%.
* * *
Возьмем теперь показатель «Доля расходов на здравоохранение в общем объеме государственных расходов» в процентах.
А здесь дела обстоят еще хуже, если сравнивать Россию со странами, с которыми России предстоит конкурировать на мировой арене.
В 2000 г. для России этот показатель был равен 10%, что, конечно, выше, чем в Турции, Украине и Филиппинах (по 7%), выше, чем в Китае (6%), близко к Вьетнаму и Польше (по 9%), равно Мексике (10%).
Но этот показатель (10%) был существенно ниже, чем в Германии (17%), США (16%), Канаде, Франции и Японии (по 15%), Англии (14%). И даже Таиланд с долей в 13% был выше.
В 2016 г. «Доля расходов на здравоохранение в общем объеме государственных расходов» в России снизилась до 8%. Между тем в других странах эта доля выросла.
В Англии – больше чем на треть: было 14%, стало 19%.
В Германии – на четверть: было 17%, стало 21%.
В Канаде – на четверть: было 15%, стало 19%.
В Китае – в полтора раза: было 6%, стало 9%.
В Марокко – более чем в 2 раза: было 4%, стало 9%.
В США – почти в 2,5 раза: было 16%, стало 39%.
В Южной Корее – более чем в 1,5 раза: было 8%, стало 13%.
В Японии – в полтора раза: было 15%, стало 23%.
Другими словами, борьбу за здоровье нации в это 20-летие Россия успешно проиграла другим нациям, которые в эти годы не кичились прошлыми успехами, а занимались перестройкой экономики согласно вызовам времени.
* * *
Берем показатель «Доля непосредственно оплачиваемых пациентами расходов в общем объеме текущих расходов на здравоохранение» в процентах.
Не очень понимаю, что кроется за таким показателем. То ли отчисления, которые за гражданина делает работодатель в Фонд обязательного медицинского страхования, то ли те деньги, которые нам приходится тратить, помимо этого, на покупку лекарств, на хождения в частные клиники и прочее.
В любом случае, опираясь на личный опыт и здравый смысл, понимаешь, что для России показатель очень близок к реальности.
В 2000 г. доля непосредственно оплачиваемых пациентами расходов в общем объеме текущих расходов на здравоохранение составляла 30%, что было относительно сопоставимо с другими странами. Но в 2016 г. эта доля выросла до неприлично высокого уровня в 40%.
В 2000 г. этот показатель во Франции составлял 7%, в Англии и Германии – по 12%, в США – 15%, в Японии – 16%, в Канаде – 17%.
На уровне, близком к России, стояли Польша (31%) и Турция (29%).
Для Украины доля составляла 48%, для Южной Кореи – 44%, для Мексики – 52%, для Китая – 60%.
То есть Россия по доле непосредственно оплачиваемых пациентами расходов стояла где-то в середине между Китаем и Францией.
И, учитывая динамику экономического развития глобализирующегося мира, можно было предположить, что за счет положительной динамики эта доля будет падать.
И она упала к 2016 г. почти во всех странах, за исключением Англии (рост до 15%), Франции (до 10%), Вьетнама (до 45%), Украины и Филиппин (до 54%).
И Россия тоже оказалась в этой группе неблагополучных стран. Хуже, чем в России, дела обстоят еще в Индии (65%) и Марокко (49%).
В Китае доля непосредственно оплачиваемых пациентами расходов в общем объеме текущих расходов на здравоохранение снизилась за 16 лет на две трети: было 60%, стало 36%.
В Турции – на четыре пятых: было 29%, стало 16%.
В Мексике – на одну треть: было 52%, стало 40%.
В Польше – на одну треть: было 31%, стало 23%.
В Южной Корее – на одну треть: было 44%, стало 33%.
Другими словами, Россия не воспользовалась плодами своего экономического роста в плане снижения бремени, которое ложилось и продолжает ложиться на граждан по поддержанию своего здоровья. Будто и не граждане это вовсе, а рабочая сила.
* * *
Но ведь правящие круги все эти годы упорно внедряли в сознание масс версию о том, что государство все больше и больше выделяет средств на развитие здравоохранения.
И вновь обратимся к статистике.
Если деньги выделяются, то они ведь осваиваются, то есть мы должны бы наблюдать рост по всем ведущим показателям.
Что мы видим на самом деле?
В 2000 г. число больничных коек на 10 тыс. жителей составляло 115 штук, а в 2017 г. – 81 штуку. Уменьшение показателя на 30%.
Правда, число врачей осталось на прежнем уровне: в 2000 г. было 46,8 врача на 10 тыс. жителей, а в 2017 г. – 47,5.
В абсолютных цифрах в 2000 г.
в России работали 680 тыс. врачей, в
2018 г. – 697 тыс.
Несколько уменьшилась численность среднего медицинского персонала в расчете на 10 тыс. жителей: в 2000 г. было 108 человек, в 2017 г. – 104 человека.
Число больничных организаций уменьшилось почти в 2 раза: в 2000 г. было 10,7 тысячи, в 2017 г. – 5,3 тысячи.
И в данном случае речь идет о стационарах, то есть о лечебно-профилактических учреждениях, содержащихся за счет средств бюджета.
Число амбулаторно-поликлинических организаций, напротив, увеличилось: в 2000 г. было 21,3 тысячи, в 2017 г. – 26,2 тысячи.
Рост составил почти четверть. И он, по версии «Улицы Московской», характеризует развитие сети частных клиник, куда люди вынуждены обращаться ввиду того, что в этих клиниках оборудование лучше и скорость получения услуги выше.
Число фельдшерско-акушерских пунктов, покрывающих преимущественно сельскую местность и отдаленные
населенные пункты, уменьшилось на
четверть: в 2000 г. было 44,6 тысячи, в 2017 г. – 33,9 тысячи.
На самом деле все эти показатели характеризуют административное рвение, с которым чиновники федерального министерства здравоохранения пытались оптимизировать структуру системы медицинского обслуживания, оставшуюся с советских времен.
Цель состояла в том, чтобы не увеличивать долю расходов из государственного бюджета на здравоохранение, а уладить дело так, чтобы число участников дележки бюджетного пирога уменьшилось, и этим людям доставалось бы побольше. И чтобы при этом граждане не бунтовали в связи с тем, что медицинское обслуживание ухудшилось.
Собственно, цель достигнута.
* * *
Здоровье людей, сбережение нации зависят не только от того, как работают больницы и поликлиники, но и от того, как развита система санатарно-курортного лечения и оздоровления детей.
Статистика дает такие данные. В
2000 г. в санаториях было введено в действие 2,6 тыс. коек, в 2018 г. – 0,7 тыс. коек. Падение – 370%.
Очевидно, государство не считало для себя целесообразным строить новые санатории для сбережения здоровья своих граждан.
Ввод в действие домов отдыха, напротив, дает рост свыше 230%. В 2000 г. было введено 1,2 тыс. мест, в 2018 г. – уже 2,8 тыс. мест.
Оно и понятно. Дома отдыха – это уже ниша для частного бизнеса.
В части детских оздоровитель-
ных лагерей и числа детей, отдохнув-
ших в них за лето, тоже произошло снижение.
В 2000 г. работало 49,2 тыс. лагеря, в 2017 г. – 43,7 тыс.
Детей, отдохнувших в них, в 2000 г. было 6170,6 тыс., в 2017 г. – 4422,5 тыс.
То есть число организованных лагерей уменьшилось на 11,8%, а число отдохнувших детей – на 28,4%.
И дело тут не только в том, что лагеря перестали быть престижным и достойным местом отдыха для современных детей, но и в том, как местные власти подходят к организации этих лагерей.
Такое ощущение, что для них детские оздоровительные лагеря – это обуза, от которой они всячески стараются избавиться.
* * *
Так что неудивительно, что средняя ожидаемая продолжительность жизни в России, хотя и выросла с 65 лет в 2000 г. до 70 лет в 2015 г., пока остается низкой сравнительно со странами, на которые нам хочется равняться.
В Англии средняя ожидаемая продолжительность жизни в 2015 г. составляла 81 год, в Германии – 80 лет, в Италии, Испании и Франции – по 82 года, в Турции – 78 лет, в Польше – 77 лет.
* * *
Подытожим.
По большому счету правящие круги России не справились в прошедшее 20-летие с задачей создать в стране достойное, конкурентоспособное здравоохранение, благодаря которому нация здоровела бы, а страна богатела.
Здравоохранение в России оказалось пасынком или падчерицей режима, который для сохранения себя взял курс на противостояние с миром, легитимизируя свое доминирование в стране путем культивирования худших управленческих практик прошлого.
Понятное дело, что простым вливанием денег в здравоохранение его не поднимешь и не разовьешь.
Вопрос, как всегда, в том, в чьи руки эти деньги попадают. Кто и на какие цели их направляет.
Поражает, когда отдельные персонажи со всей ответственностью заявляют, что есть-де аппарат (оборудование), которое крайне необходимо больнице, и стоит оно порядка 30 млн рублей, но на заводе-изготовителе его тебе не продадут, потому как разыгран тендер, по которому бюджет заплатит 60 млн рублей.
При этом тендер разыгран под конкретных людей. И никого другого туда не пустят.
Грустно, если так происходит по всей стране.
Но ноги-то растут из Москвы.
Впрочем, пусть каждый делает выводы сам.
Валентин МАНУЙЛОВ