Владимир Голенков: лесная реформа в России потерпела поражение

Лесная тема для Владимира Голенкова давно стала судьбоносной. А именно с того момента, как в Городищенском районе, по соседству с детским оздоровительным лагерем «Строитель», он организовал известную на всю область турбазу «Никоново». Для чего взял в аренду лесной участок рекреационного назначения площадью 1,8 га, где в советское время располагались базы отдыха городских предприятий и НИИ.
За все годы существования турбазы «Никоново» он исправно вносил в бюджет арендную плату, по возможности занимался лесовосстановлением и жил, по его утверждению, относительно мирно с лесниками. То есть действовал в рамках Лесного кодекса РФ.
Впрочем, Владимир Голенков и сейчас живёт мирно с лесниками. Однако в 2021 г. в пензенской лесной отрасли случились многочисленные кадровые перестановки. А параллельно с ними проходили и проверки надзорных ведомств.
По итогам одной из таких проверок, проведённой в октябре 2021 г. Федеральным агентством лесного хозяйства, Владимиру Голенкову неожиданно увеличили арендную плату в 6 (!) раз и выписали штраф в 300 тыс. рублей. Якобы в договор аренды закралась ошибка в исчислении её годовой стоимости, в частности к арендуемому лесу не применялись повышающие коэффициенты.
Если кто бывал на турбазе «Никоново» или приезжал в лагерь «Строитель», то прекрасно знает, что добраться туда весьма проблематично на автомобильном транспорте. Асфальтовая дорога заканчивается в районе железнодорожной станции Асеевская. Дальше она кардинально видоизменяется на песчаную и тянется вдоль «железки» примерно около 10 км. Соответственно, в сухую погоду ехать по ней можно без особых проблем, а вот в дождливую велика вероятность застрять и ждать случайной подмоги.
Но проверяющие эту дорогу посчитали автомобильной дорогой общего пользования, которая находится на расстоянии 1-2 км от арендуемого лесного участка. И применили повышающий коэффициент 3 к существующей ставке арендной платы. Так-то расстояние проверяющие указали верно, а вот с определением, что является «автомобильной дорогой общего пользования», явно перемудрили.
Ведь такая дорога, во-первых, должна находиться в реестре автомобильных дорог. Во-вторых, она должна быть отмежёвана и иметь хозяина, который круглый год содержит ее в нормативном состоянии. Но ни того ни другого и в помине нет.
Между тем стандартные дороги общего пользования находятся в 5–10 км от арендуемого участка. Поэтому к ставке арендной платы по лесному участку в Никоново всегда применялся понижающий коэффициент 0,5.
Подобную некомпетентность или низкую квалификацию проверяющих Владимир Голенков считает закономерным результатом лесной реформы, начатой с введения Лесного кодекса в 2006 г. По его мнению, вся реформа за 16 лет существования превратилась, по сути, в репрессивно-бюрократическую деятельность. Поэтому все те многочисленные нарушения, выявленные в деятельности пензенского Министерства лесного хозяйства, будь то в 2019 году или в 2021 году, будут характерны для многих российских регионов.
К слову сказать, корреспондент «УМ» задалась целью выяснить, в каких ещё регионах были выявлены нарушения лесопользования. Набрала в поисковике стандартную фразу «Выявили нарушения лесного законодательства» и добавляла к ней названия республик, краёв и областей. И по каждому такому запросу Яндекс выдавал десятки новостей, похожих на пензенские.
***
Между тем лесом на самом-то деле никто не занимается. Вернее, его бесхозяйственно осваивают, отодвинув на задний план элементарные основы природопользования, в частности задачи по сохранению и восстановлению лесов.
На одного лесника в том же Городищенском районе, по словам Владимира Голенкова, приходится лесной массив площадью в 5 тыс. га. Но даже не в размерах дело.
Сегодня лесники не занимаются защитой леса, его лечением, например от тех же зловредных жуков-короедов, коих размножилось превеликое количество за последние 20 лет. Они не регулируют густоту леса, не удаляют лишние или погибшие деревья. Не входит в их задачу систематический и грамотный уход за растущим лесом.
Лесники выполняют, скорее, чиновничьи функции, но за более низкие зарплаты. Отсюда многочисленные факты незаконных вырубок.
Также, по словам Владимира Голенкова, нередко происходит и подмена понятия «лесовосстановление». В качестве такового в отчётах фигурирует элементарный самосев. Дёшево, сердито, нарядно! Только красивая отчётность вредит не только лесу, но и всему лесному хозяйству.
При этом ярче всего проблемы восстановления лесов видны на участках после проведённой вырубки или в местах вчерашних пожаров. Если читатель помнит, то летом 2010 г. в Никоново бушевали пожары, из-за чего даже вывозили детей из «Строителя». Однако обуглившиеся стволы деревьев до сих пор стоят вдоль железной дороги как молчаливые памятники лесной реформе.
Вывод из всего вышесказанного напрашивается только один – реформа лесного хозяйства потерпела крах. А изменить кардинальным образом ситуацию будет весьма сложно, ведь квалифицированных кадров в отрасли осталось не так уж и много. Чего только стоит кадровая чехарда последнего года в региональном Минлесхозе.
Поэтому на фоне серьёзной геополитической ситуации самым полезным было бы признать на федеральном уровне провал лесной реформы. И начать восстанавливать лесное богатство России, пока ещё есть что восстанавливать.
Елена Дёмина