Право на ложь как ловушка для свободы

A A A

В российском обществе сложилось мнение, что право обманывать других дает человеку (например, чиновнику, политику, разведчику, дипломату, солдату и др.) большую свободу, ведь у этого человека появляется больше возможностей для достижения своих целей, для самореализации, и эти видимости могут соблазнять, подкупать и в итоге оправдывать обман.
Философ из Пензы Андрей Мясников в статье «Право на ложь как ловушка для свободы», опубликованной в журнале «Политические исследования» (2017, № 5), пытается ответить на вопрос: дает ли «право на ложь» большую свободу человеку или, наоборот, ограничивает его.
«Улица Московская» дает нашим читателям возможность познакомиться с сокращенной версией этой публикации.


myasnikovМеханизм действия права на ложь
Право на ложь – это возможность человека безнаказанно использовать ложь в собственных интересах или в интересах какой-либо общности, организации.
Многие люди используют ложь как морально допустимое средство достижения своих целей, опираясь на  традиционный житейский стереотип «не обманешь – не проживешь».
Оправдание лжи необходимо человеку для снятия или частичного блокирования морально-психологической напряженности, которая естественным образом возникает при любом намеренном обмане других лиц и самого себя. Эта напряженность возникает в результате конфликта между биологической потребностью мозга (разума) в достоверной информации (чтобы правильно ориентироваться в окружающем мире и выжить) и естественной склонностью человека достигать своей цели любыми средствами. Поэтому люди давно ищут исключения из обязанности «не лгать», создавая целые теоретические системы для оправдания своей лжи.
И право на ложь предназначено, во-первых, чтобы дать человеку морально-психологическое успокоение, т. е. снять внутреннюю напряженность, а во-вторых, защитить солгавшего человека от наказания за нарушение законов и опасные последствия лжи.
Каждый лжец хотел бы прикрыться этим правом, но юридически право на ложь получают только специальные субъекты – представители силовых спецслужб и др. Обычно это объясняется необходимостью выживания человека, группы в конкурентной борьбе или экстремальных условиях: например, интересы государственной безопасности требуют от разведчиков или политиков умения лгать.
Но дает ли право на ложь человеку большую свободу?


О степенях свободы – самостоятельности
Рассмотрим возрастание степени человеческой свободы через призму степеней (уровней) самостоятельности, так как сближение свободы и самостоятельности человека позволяет акцентировать внимание на конкретно-содержательной стороне понятия свободы.
Самостоятельность – это способность человека ставить перед собой цели и достигать их собственными силами. Эта способность развивается в человеке постепенно в ходе его психофизиологического взросления, а затем и социального «совершеннолетия».
Самостоятельность требует от человека постоянных интеллектуальных и волевых усилий, иначе ее можно легко потерять, попасть в самые разные зависимости, начиная с физических ограничений и заканчивая интеллектуальными «ловушками», делающими человека несвободным существом. Такая необходимость постоянных усилий и решений налагает на человека тяжелое бремя свободы, которое предстает в виде юридической и моральной ответственности.
Таким образом, рост степеней свободы всегда связан с ростом ответственности человека: чем больше ответственности, тем больше свободы.
Свобода – это всегда ответственный выбор, поскольку любой взрослый человек всегда свободен выбирать ту или иную степень самостоятельности.
Итак, рассмотрение различных степеней человеческой свободы – это и есть описание различных этапов развития человеческой самостоятельности.
Попробуем выявить степени человеческой самостоятельности, опираясь на известные психолого-педагогические концепции развития человеческой личности, а также на политико-правовые и социально-экономические теории.
Мы можем выделить следующие уровни.
Физическая самостоятельность достигается здоровым ребенком к трем годам, когда он начинает самостоятельно ходить, принимать пищу, говорить и противопоставлять свое Я окружающему миру.
Психоэмоциональная самостоятельность обычно достигается ребенком к семи годам и связана с осознанием своих желаний и внешних требований, правил и норм.
Интеллектуально-волевая самостоятельность приходится на подростковый период и формируется к 14 годам. На этом этапе складываются базовые мировоззренческие понятия и практические принципы поведения.
Правовая самостоятельность выражается в наступлении юридического совершеннолетия, которое предполагает формальную независимость от родителей-опекунов как возможность свободного личностного самоопределения (в России с 18 лет).
Экономическая самостоятельность обычно достигается после получения профессионального образования и последующего трудоустройства, когда молодой человек начинает себя материально обеспечивать.
Социальная самостоятельность проявляется в создании собственной семьи, воспитании детей, в воспроизводстве социальных связей и отношений.
Политическая самостоятельность будет выражаться в продуманных политических представлениях человека о своем будущем, своих близких и всего общества и целенаправленных действиях по реализации этих представлений о будущем.
Нравственно-религиозная самостоятельность обычно дос-тигается в зрелом возрасте, когда у человека складывается собственная система нравственных ценностей и религиозных убеждений.
Творческая самостоятельность проявляет себя в свободном деятельном самовыражении и созидании различных материальных и нематериальных благ.
Гениальность является высшей ступенью человеческой самостоятельности, в которой творческая активность человека достигает общечеловеческого, мирового признания, нацелена на будущие поколения людей и, возможно, устремлена в вечность.
Постепенный рост степеней свободы – самостоятельности расширяет деятельные, жизненные возможности человека, т. е. его внешнюю свободу, и тем самым увеличивает власть человека над самим собой и окружающим миром.
При этом нужно учитывать, что внешняя свобода человека неразрывно связана с внутренней и их развитие взаимообусловлено. Внутренняя свобода нуждается во внешнем выражении, также как и внешняя свобода нуждается во внутреннем осмысленном содержании, в разумном целеполагании и выборе средств.


Право на ложь в системе степеней свободы
Право на ложь мы определили как моральную и правовую возможность человека использовать ложь для реализации собственных целей.
На первый взгляд этот морально-правовой феномен может быть отнесен к 8 степени свободы – к нравственно-религиозной самостоятельности человека, так как человек должен самостоятельно принять решение о том, считает ли он ложь морально приемлемым и юридически ненаказуемым средством достижения своих целей.
Это решение должно свидетельствовать о моральной автономии лица (персональной ответственности), но так как, используя свое право на ложь, человек в то же время пытается уйти от ответственности за возможные негативные последствия, то никакой моральной автономии здесь не будет.
Ведь, говоря универсалистским языком морали, здравомыслящий человек не захочет допускать всеобщего права лгать, чтобы самому не оказаться объектом тотальной лжи.
Кроме того, специальное право на ложь обычно устанавливается государственными институтами и, по сути, предписывается конкретному человеку в качестве должностного полномочия (дипломату, разведчику и др.), которое ему лично может и не нравиться, но он вынужден ему подчиняться.
Таким образом, право на ложь не будет выражать моральную автономию лица и не будет соответствовать восьмому уровню свободы-самостоятельности.
Значит, мы должны сойти на ступеньку ниже, т. е. на седьмой уровень, к политической самостоятельности.
Будет ли право на ложь выражать политическую самостоятельность лица? Нет, не будет.
Потому что, во-первых, оно ориентировано на частные интересы определенных лиц, а общество в целом не заинтересовано в распространении ложной информации, тем более что политические проекты-решения, нацеленные на будущее, не должны быть лживыми. Во-вторых, само право на ложь ставит под сомнение политические убеждения человека, ведь ему нельзя верить, если он может пользоваться таким правом и вводить в заблуждение других людей.
Из этого следует, что мы должны опуститься на шестую ступень – социальная самостоятельность человека: его самоопределение в социуме, и прежде всего, создание собственной семьи.
Пожалуй, на этом уровне право на ложь может найти себе некоторое пристанище, так как именно ради других – ради своей семьи, своих любимых, ради Отечества, Родины – люди часто идут на обман, оправдывая себя этими целями и смыслами. Но это уже будет лишь моральное оправдание лжи, так как у обычных граждан нет юридического права на ложь.
Итак, право на ложь, понимаемое как моральное самооправдание, может дать человеку лишь шестая степень самостоятельности, которая также будет неустойчивой из-за негативных следствий лжи.
Мы можем сделать вывод, что любая ложь препятствует дальнейшему развитию человеческой свободы, так как не позволяет выйти за рамки социально-бытового уровня самостоятельности и не дает человеку возможности стать подлинным политическим субъектом, свободным гражданином, ведь имеющий право лгать будет лишь чьим-то подданным, членом корпорации, членом семейного клана, мафии, и не может иметь собственной последовательной политической позиции, не говоря уже об автономной морали.
Эта жесткая социальная зависимость от своей семьи, рода, клана, корпорации не позволяет человеку выйти на более высокий уровень свободы – самостоятельности, а право на ложь принуждает человека отказаться от дальнейшего роста своей самостоятельности, потому что все больше подчиняет человека внешним условиям жизни, уступая силе обстоятельств.
В традиционном феодальном социуме такое смирение человека с силой обстоятельств вполне привычно и даже необходимо для самосохранения человека и его сообщества. При этом имеющий право лгать как бы приносит себя в жертву ради некоего «общего блага», своей общности, своего рода-народа. Ведь именно так обычно оправдывают свою ложь различные должностные лица.
Такое самопожертвование оказывается внутренне противоречивым решением, а потому оно порождает внутреннюю неудовлетворенность, сильное морально-психологическое напряжение, которое приходится снимать психотропными средствами (внушением, нейролингвистическим программированием и др.) или регулярной анестезией типа алкоголя или наркотиков.


 Опасности и риски, связанные с применением права на ложь
К числу главных смыслов традиционного сознания можно отнести фатализм, утверждающий, что «все предопределено свыше». Именно эта идея порождает морально-правовой феномен права на ложь.
Идея высшей предопределенности жизни может оправдать нарушение общего разумного требования «не лги» тем, что от нас ничего не зависит и человеку нужно подстраиваться под сложившийся порядок вещей, в том числе и обманывать других. Такая фаталистическая установка может быть некоторым утешением для обманщиков, но недостаточным, чтобы заглушить разумное требование правдивости.
Негативные последствия права на ложь проявляются прежде всего на политико-правовом уровне традиционного сознания.
Многие древнегреческие философы (в том числе Клиний, Платон, Цицерон) считали общую пользу для государства существенным условием допустимости лжи, хотя и призывали своих современников оставаться «честными людьми».
Мировой исторический опыт показывает, что надежда древнегреческих философов на «ложь во благо» оказывается все более призрачной и все более опасной для современных демократических обществ. Ведь право лгать легко оправдывает патернализм и даже деспотизм в управлении обществом, благодаря которым население удерживается в состоянии «несовершеннолетних» подданных, постоянно нуждающихся в «опекунах» и «наставниках».
Право на ложь дозволяет авторитарным правителям удерживать своих подданных в неведении или создавать иллюзорное мировосприятие, например, мифологизировать прошлое, чтобы прикрывать и оправдывать свои ошибки и преступления.
Кроме того, право на ложь можно рассмотреть как необходимое следствие традиционного практического принципа «цель оправдывает средства». Этот принцип, появившийся для выживания людей в экстремальных условиях, получает гипертрофированное значение в более позднем морально-правовом применении. Этот принцип порождает два взаимосвязанных социально-политических феномена – «моральный утопизм» и «правовой нигилизм».
На эту взаимосвязь обратил внимание современный
российский философ Эрих Соловьев в статье «Дефицит
правопонимания в русской моральной философии». Он отмечал, что для русской философии и в целом для русского культурного типа характерна архаичная нерасчлененность морального и правового сознания при явной абсолютизации морали.
Продолжая развивать идеи Соловьева, мы можем отметить, что в результате абсолютизации нравственного долженствования возникает «моральный утопизм», рассматривающий человека только как цель и никогда как средство.
Такая трактовка морального закона утопична, так как в реальной жизни люди не могут не использовать друг друга, так как нуждаются в знаниях, силах, умениях других людей,  потому эта взаимная полезность побуждает действовать технически, экономически эффективно и в целом прагматично.
Если рассматривать человека только как абстрактную цель или мистический идеал, относящийся к некоему неопределенному будущему (например, Царству Божьему на земле или коммунизму), то согласно принципу «цель оправдывает средства» можно использовать любые средства для ее достижения.
А это значит, что насилие, обман становятся вполне приемлемыми средствами на пути к этой мистической цели. При этом ложь будет считаться одним из способов как бы морального служения этой абстрактной цели. Так получает оправдание и террор как быстрый и беспощадный способ установления якобы справедливого морального возмездия.
Такое неразборчивое отношение к средствам достижения некоей высшей цели порождает правовой нигилизм – принципиальное недоверие к праву как механизму регуляции и совершенствования общественных отношений.
На социально-экономическом уровне право на ложь проявляется в недоверии друг другу субъектов экономической деятельности и в минимизации договорных отношений, замене их административно-повелительными (властными) отношениями.
Эта минимизация договорных отношений ведет к потере личной экономической заинтересованности в труде (из чего следуют лень, тунеядство, безделье – потому что все равно обманут) и закреплению иждивенческих настроений, лояльных к патернализму. Отсюда низкая производительность труда в обществе, экономическая отсталость, и в качестве идеологической компенсации обычно появляются мессианские идеи об особой роли «нашего общества» в мировой истории, например, идея Третьего Рима или коммунизма.
Эти социально-экономические последствия права на ложь неразрывно связаны с такими социально-психологическими явлениями, как массовая лживость, недобросовестность (часто вызванная незаинтересованностью в результатах своей деятельности), недоверие к другим людям и необщительность (обусловленная разными опасениями и страхами от возможных обманов).
При этом негативные морально-психологические качества обычно пытаются нейтрализовать послушностью и пассивной исполнительностью большинства членов общества, благодаря которым поддерживается относительная стабильность социальной системы. Но такая стабильность достигается ценой жестких ограничений свободного самовыражения, творческой активности людей, т. е. с помощью подавления их самостоятельности – свободы.


Право на ложь и спасение свободы
Как мы уже выяснили, признание и принятие права на ложь будет удерживать конкретного человека и все общество на шестой степени свободы – самостоятельности и препятствовать дальнейшему развитию.
Для перехода на более высокие степени свободы нужно, во-первых, установить происхождение и границы применения морально-правового феномена права на ложь, а именно его необходимость и эффективность только в экстремальных условиях выживания человека и социума (обычно в военных условиях). При переходе общества к мирной, благополучной жизни право на ложь превращается в опасный стереотип, в настоящую ловушку для практического разума, которая сдерживает развитие человеческой свободы.
Во-вторых, в современных мирных условиях необходимо существенно ограничить применение права на ложь строгими и конкретными условиями общественной безопасности и узким кругом должностных лиц, которым будет позволительна ложь. Только при этих условиях сохраняется возможность дальнейшего демократического развития всего общества и свободной самореализации граждан.
Публикацию подготовила Марина МануйловаС полным текстом статьи Андрея Мясникова
можно познакомиться здесь :
https://doi.org/10.17976/jpps/2017.05.12

Прочитано 3050 раз

Поиск по сайту