Самое читаемое в номере

×

Предупреждение

JUser: :_load: Не удалось загрузить пользователя с ID: 428

Коррупция и свобода воли

A A A

panfilova a10 июня 2013 г. на семинаре Московской школы политических исследований в Голицыно выступала Елена Панфилова, директор Центра антикоррупционных исследований и инициатив «Трансперенси Интернешнл-Россия». «Улица Московская» публикует фрагменты из ее выступления на тему «Власть – общество – коррупция: российская развилка 2013 г.».

Можно по-разному относиться к президентству Медведева и к тому, что было после него. Однако даже определения коррупции у нас в стране не было до декабря 2008 г. То есть трудно было заниматься и в общественной, и в государственной сфере противодействием коррупции, если нет определения того, чему ты противодействуешь. Это было забавно – под коррупцией все понимали свое. Кто-то взяточничество, кто-то политику, кто-то выборы, кто-то еще что-то.
Ситуация, сложившаяся сегодня, является последствием того периода. У людей, принимающих решения, и у людей, которых обучают противодействию коррупции, есть очень смутное представление о чем, собственно, идет речь.
Многие считают, что коррупция – это только то, что в уголовном кодекс. Но в УК нет непотизма. А это нормально, что сын министра становится руководителем государственного банка? Это же коррупция. А в УК этого нет.
Но в 2008 г. у нас впервые появляется определение. Спорить о том, плохое оно или хорошее, можно сколько угодно. Оно хотя бы есть. Коррупция – это злоупотребление служебным положением в личных целях.
panfilova

Что нужно, чтобы человек стал коррупционером? О чем нам «звенят» личные цели? Об алчности.
Чтобы человеку захотелось стать коррупционером, он должен хотеть чего-то материального. Не бывает коррупции без конечного результата. Не может человек заниматься коррупцией и не иметь чего-то на выходе. Вообще это очень материальное преступление.
Еще для коррупции нужны возможности. Но если есть алчные люди с возможностями, разве тут же возникает коррупция? Нет.
Должно быть еще что-то в стране, какие-то условия, скорее отрицательные, чем положительные. Это недостаточность контроля.
Как можно бороться с коррупцией? Например, воспитанием. Воспитание – какое-то идиотское слово в этом смысле: ну как воспитывать алчных людей? Но, с другой стороны, мы же не говорим о том, что сегодня мы его воспитаем, а завтра он изменится.
Еще есть возможность уменьшения присутствия государства в жизни каждого из нас и в жизни предпринимательского сообщества. Тут можно говорить о саморегулирующихся организациях, о том, что муниципальные власти должны брать на себя большую роль.
И, конечно, можно наращивать контроль.
Если применять три этих метода одновременно, то и коррупция начнет уменьшаться.
В 2013 г. мы оказались в ситуации, когда наши устремления и устремления власти стали строго противоположными. Мы хотим уменьшать присутствие государства в повседневной жизни. Иначе будет огромное поле для коррупционных проявлений. Мы хотим наращивать гражданский контроль. Все больше людей сталкивается с тем, что у них есть возможности и, главное, желание следить за исполнением властью своих полномочий.
И тут возникает главная проблема. Вроде бы мы должны найти с властью общий язык. Ведь власть тоже должна быть заинтересована в противодействии коррупции. Ведь коррупция страшна и опасна для власти, как и для каждого из нас.
Ведь коррупция убивает, хотя об этом обычно не говорят. Пьяный водитель, уехавший от сотрудника ДПС за взятку, может убить семью с детьми.
Когда все вы ездили по кольцевой линии в метро, все видели объявления «Санитарная книжка – за 1 час»? Человек с тяжелой болезнью может получить такую книжку за взятку? Может. Потом он сможет устроиться в столовую, где вы обедаете.
А в 2004 г. две террористки-смертницы попали на борта самолетов (и взорвали их) за взятку в 1000 руб.  90 человек погибли из-за 1000-рублевой взятки.
Но в обществе не так хотят борьбы с коррупцией, как борьбы с коррупционерами. Чтобы это не касалось нас лично. Я же хороший человек, я же не буду это для плохого использовать. Никому же не будет хуже, если я возьму побыстрее разрешение на установку кондиционера. А если стена окажется слабая и все это упадет кому-то на голову, я же не хотел.
Для себя-то надо оставить возможность «объехать» государство, раз оно такое ужасное? А коррупционеров – да, надо вздернуть, а по возможности расстрелять. То есть коррупционеров надо наказывать, а возможности как-то за денежку решать свои личные вопросы желательно сохранить.
С другой стороны, власть заинтересована в борьбе с коррупцией. Кто-то скажет – нет, они же там все этим живут. Но власть заинтересована, потом что коррупция, оставляемая без контроля, угрожает национальной безопасности страны.
Коррупционеры, которых не ловят, начинают чувствуют себя бесконтрольными и начинают залезать уже туда, где стабильность. Например, обворовывать и пилить армейский бюджет. А это значит, что наш человек с ружьем ходит голодный и холодный. И в какой-то момент он может начать из этого ружья стрелять.
Власть должна понимать, что нельзя допускать коррупцию в стабильностеобразующих сферах. Нельзя залезать в карман социальным основам.
А крупные имиджевые проекты? Власть затевает олимпиаду или кубок мира, а там что-то недостроенно, что-то шатается, и за все это заплачены большие деньги.
Казалось бы, нам надо и им надо бороться с коррупцией. И в этом мы должны совпасть. Но не совпадаем.
Почему же? Мое убеждение: в нашей власти скопилось критическая масса людей, не верящих в свободу воли человека. Не верят они, что нормальные люди будут заниматься борьбой с коррупцией, что нормальные люди пойдут на площадь и начнут что-то требовать. Их либо заставили, либо им заплатили: с точки зрения власти.
Пока мы не заставим власть верить в то, что свобода воли все же существует, не будет у нас никакой борьбы с коррупцией. 

Прочитано 2109 раз

Поиск по сайту