Россия и Польша Александра Ципко

A A A

Мы продолжаем публиковать материалы, написанные по итогам общения с известными московскими учеными и мыслителями. На этот раз о себе и о своем видении происходящих в мире событий рассказывает выпускник МГУ, доктор философских наук Александр Ципко.

Антисоветчик и патриот
Александр Ципко родился в 1941 г. в Одессе. Учился он в Москве, на философском факультете МГУ (окончил в 1968 г.). В годы учебы успел поработать журналистом в отделе пропаганды «Комсомольской правды».
Уже тогда Александр Ципко был настроен оппозиционно к существующей государственной идеологии. В относительно раннем возрасте он познакомился с «Вехами» – статьями, написанными философами Бердяевым, Струве, Булгаковым и пр. «Если ты прочитал «Вехи» – какой ты уже марксист?», – задает риторический вопрос Александр Ципко.
Свое вольнодумство Ципко проявлял и в разговорах, и в статьях, и в публичных выступлениях. Его прорабатывали на собраниях, на него писали доносы, но тем не менее особым репрессиям не подвергали. Его не лишали ни свободы, ни работы. Более того, в 1972 г. его приняли на работу в Институт экономики мировой социалистической системы АН СССР. Там он стал заниматься теорией социализма.
cipkoГоворя о том, почему он занял критическую позицию по отношению к учению Маркса, Александр Ципко поясняет: «Я русский человек, я принадлежу этой истории. Для меня дело белых, которые боролись с красными, всегда было святым. Другое дело, я не понимал до самого распада СССР самого главного: мне казалось, что можно сменить идеологию, но сохранить страну. Я же был резким критиком распада СССР.
Антикоммунизм строился на русском национализме. Он был завязан на России, на русскости. Большевики уничтожали исконную православную Русь. Нынешняя идеология, которую сейчас пытаются внедрить, хотя и не очень это получается, она вся уже была у нас. С одной стороны – антисоветчик, но другой – русский патриот».
Александр Ципко критикует марксистскую мораль: «Марксистский подход, он на самом деле иезуитский – цель оправдывает средства. Ленин говорил: нравственно все, что служит победе коммунизма. Кстати говоря, в русской философии живут эти 2 подхода: «дело прочно, когда под ним струится кровь» Некрасова, и «слезинка одного ребенка не стоит счастья всего человечества» Достоевского. Другое дело, что и в западной культуре тоже есть насилие. Но такого откровенного морализма и оправдания убийства и насилия там не было.
Слава Богу, Сталин отказался от некоторых директив марксистского учения о коммунизме. Ленин хотел, как это было у Маркса, дойти до логического конца: убрать семейное воспитание, чтобы все ели только в общественных столовых. И в 20-е годы строили новые дома с общественными столовыми.
Кстати, Сталин первый начал контрреволюцию. Он оставил личные подсобные хозяйства, оставил частный дом. Уже тогда это не было коммунизмом. В советское время 25% производства в сельском хозяйстве осуществлялось в частном секторе».


Польский доктор
В 1972 г. судьба Александра Ципко совершила очередной поворот – поворот в сторону Польши.
Александр Ципко: «В 1972 году я только пришел на работу, а в начале 1973 г. приехала делегация из Польской Академии Наук. Я выступал в присутствии этих поляков. Выступил, потом выходим в коридор. Подходит ко мне Ян Щепаньский [известный польский социолог]. А поляки, как и евреи, очень хорошо чувствуют кровь. Он спрашивает: «У тебя есть польская кровь?» «Да, от бабушки». «А ты хочешь к нам поехать работать?» Я говорю: «Конечно».
Шло все это долго, КГБ меня, антисоветчика, не выпускал. Уехал я только в 1978 г., пять лет все это решалось. Но к тому моменту я уже был свой в Институте философии и социологии, Щепаньский меня опекал».
В Польше Александр Ципко прожил 2 с лишним года, вернулся в 1981 г. Идея состояла в том, чтобы сделать из Александра Ципко полноценного (хабилитус) польского доктора философии. Это удалось сделать, он успешно защитился. Кроме того, Ципко издал за этот польский период десятки статей и 5 книг.
Диссертация Александра Ципко, конечно, была антисоветской, но без резких выпадов. Защита прошла очень успешно – все «за», кроме одного воздержавшегося. Потом на Ципко даже был составлен донос: «Защищался под аплодисменты «Солидарности».
Надо сказать, что в Польше Александр Ципко познакомился со многими представителями элиты, в том числе и с членами «Солидарности». Он даже  позже, в 1992 году, успел пообщаться с Папой Римским Иоанном Павлом II, хотя их встреча была очень недолгой.
Вот как Александр Ципко описывает визит Папы в Польшу, а также его последствия: «Мне говорили: «Ты же советский человек, не ходи». Но я пошел туда вместе со своим институтом философии.
Мы стоим, вокруг полно народу, а рядом находится здание ЦК ПОРП [Польской объединенной рабочей партии]. И все работники там раскрыли окна. Они сидели на окнах, свесив ноги на улицу.
Рядом со мной стоял Адамс, доцент, социолог. Он мне сказал: «Александр, смотри, эта власть ждет Папу. Социализму конец».
Это был солнечный день. Все пели «Аве Мария». На этом тридцатилетний польский эксперимент окончился.
Моральный авторитет костела всегда был выше авторитета власти. Была поразительная воцерковленность: 90% воцерковленных поляков во время советской власти.
Сейчас такого нет. Сейчас – 45%. Александр Квасьневский никогда бы не стал президентом, если бы не фактор резкого падения числа клерикально-настроенных поляков. Он пришел к власти на антиклерикальных настроениях.
Это вообще в их психологии. Когда страна была разъединена, польскую нацию объединил костел. Когда Советский Союз навязал им свою противоестественную систему, опять объединял костел. А когда появилась демократия, люди стали более свободными, молодежь во многом утратила клерикальные настроения».
Сравнивая поляков и русских, Александр Ципко отмечает: «У великороссов поразительная внушаемость. Сказали, что Крым наш, и 85% до сих пор в этом убеждены . У поляков же есть уйма недостатков, но у них больше развито собственное мнение. Я бы сказал, у них излишняя недоверчивость ко всему.
Сталин, Тухачевский – шли же на Варшаву. Чего же они ее не взяли? Польские крестьяне увидели опасность коммунизма, объединились против нее.
Это другая психология. Больше чувства демократии, свободы. Это было видно, я же там жил. Возьмем «Солидарность». Я же помогал им. С одной стороны – им, а с другой стороны – нашим бедным полковникам КГБ, которые приехали туда и никак не могли понять, насколько это серьезно. 9 млн. рабочих за полтора месяца сверху донизу организовались в жесткую структуру. Эта способность к самоорганизации отличает поляков.
Другой народ, другая история. Одинаково только отношение к алкоголю. Поляки даже, наверное, больше пьют, чем русские». 


Шестидесятники, японцы и американцы
В 1981 г. Александр Ципко вернулся в Россию, а вскоре началась и перестройка. Ципко называет себя ее идеологом, хотя и добавляет, что высказываемые им идеи витали в воздухе. Его книга «Некоторые философские аспекты теории социализма» (Изд-во «Наука», 1983 г.), изъятая из продажи спустя неделю, как бы суммировала все реформаторские идеи, которыми жил лагерь социализма в начале 80-х.
И, самое главное, призывала отказаться от устаревшей идеи развернутого строительства коммунизма, которую отстаивал главный редактор журнала «Коммунист» Ричард Косолапов, призывала к замене идеологического, нормативного подхода к экономике функциональным, продуктивным. Свою книгу Александр Ципко передал Михаилу Горбачеву весной 1984 года через его помощника.
Затеявшего перестройку Михаила Горбачева Александр Ципко считает типичным шестидесятником. Горбачев думал обогатить социализм, сделать его более умным и привлекательным. Он верил в эту идею.
Шестидесятники хотели заново строить социализм. Ципко же доказывал, что дело не в «плохом» русском народе и не в сталинизме. Все кровавые события нашей истории были в логике самого марксизма, по-другому его построить было невозможно.
Александр Ципко: «Я брал интервью у идеологов Пражской весны в 1967 году – у Александра Дубчека, у Карела Косика, у всех. И меня поразило, что эти интеллигентные люди хотели соединить демократию, выборность, с 6-й статьей о руководящей роли КПСС. Не может такого быть. Если демократия, тогда должна быть возможность смены власти, должно быть право на оппозицию. А какое право на оппозицию при руководящей роли КПСС?»
В тот период Александр Ципко написал множество статей. Рецензии на них печатались в научных журналах всего мира.
Это было время славы и известности. Тогда героев перестройки было немного, и в мире к ним проявлялось серьезное внимание. Среди тех, кто следил за происходящим в нашей стране, были и японцы. В Центре славянских исследований университета Хоккайдо выделялась одна стипендия для представителей России. После одного из выступлений на всемирном съезде кремленологов в 1991 г. Александру Ципко предложили поехать в Японии. Весной 1992 г. пришло извещение с приглашением от  Министерства просвещения Японии. Александр Ципко до 1993 г. работал с этой стране приглашенным профессором.
Это сотрудничество принесло свои плоды. Александр Ципко потом в течение 10 лет писал статьи для газеты «Ёмиури» и до сих пор продолжает сотрудничать с японскими СМИ.
Александр Ципко о японцах в сравнении с американцами: «Японцы – очень приличные люди. Скромные, честные. Образ японца, который у меня был до того, абсолютно не совпал с реальностью. По итогам войны сложился стереотип японца-агрессора, но ничего подобного. Японцы тебе всегда помогут, никогда не обманут. Никто не требовал, чтобы я защищал их право на Курильские острова. Я, кстати, всегда был против возвращения островов, и японцев это не шокировало.
Американцы, кстати говоря, приглашают обычно для того, чтобы уговорить перейти на их сторону. Если они увидят, что ты им не подходишь по моральным соображениям для главной цели, они контакты разрывают.
Хотя надо быть справедливым. Американцы уважают прежде всего тех, кто во имя национальных интересов отказывается с ними сотрудничать. У них есть чувство национальной гордости, и это они ценят и у других.
Они хотели, чтобы я работал для них в аналитических структурах. Никто не говорил о спецслужбах, но это даже ребенок должен был понять. Мне предлагали остаться в США профессором, навсегда. С моим, кстати говоря, очень плохим английским.
Надо отдавать отчет, что в отличие от японцев, все американские гранты – это подготовка если не спецслужб, то людей, начинающих отстаивать их интересы». 


Россия и Украина
О будущем России после распада Советского Союза Александр Ципко говорит без особого оптимизма: «Я думаю, что после коммунистических времен со страной ничего уже сделать нельзя. Четыре поколения убивали самых талантливых людей. Это, как минимум, серьезная проблема. Преодолеть коммунизм, который просуществовал 70 лет, и после этого построить нормальную европейскую нацию в течение 20 лет практически невозможно.
Конечно, современная украинская нация, как говорит Путин, «сложносочиненная». Но она все равно ближе к Западу, чем великороссы. Поэтому великороссы, к сожалению, не способны создать гражданского общества. После 25 лет этого эксперимента это уже совершенно ясно. Они опять приходят к русской монархической системе, к всевластию уже не вождя, а президента.
Другое дело, что сравнивать Путина и Сталина просто неприлично. Все-таки основные завоевания перестройки у нас сохранились».
О Майдане на Украине Александр Ципко говорит так: «Слово «переворот» или тем более «революция» здесь не годится. Было массовое недовольство людей и абсолютная растерянность Януковича. Он ведь сам убежал. Оппозиция пришла к власти, используя это уличное выступление. Речь идет лишь о  перехвате власти оппозицией.
Строго говоря, это не революция. Юлия Тимошенко на президентских выборах получила 47% голосов. Переворот – это когда полностью разгоняют власть. Рада осталась, и даже Путин говорил, что признает ее легитимность.
Другое дело, что Украина – это на самом деле очень слабое государство. Национальной элиты там тоже нет. Пока их элита – это Порошенко и Коломойский, которые, как олигархи, исходят больше из собственных экономических интересов.  
Что касается России, то я не верю в варианты повторения Майдана у нас. Это другая культура, да и Россия – все-таки более прочная страна. В России возможны, скорее, конфликты и перевороты наверху, чисто верхушечные.
Я не представляю, что, даже если сильно снизится уровень жизни, люди выйдут на улицы. Судьбу России определяет столица, а столица все равно живет лучше, чем провинция. Я не верю, чтобы сытая московская интеллигенция решилась бы на то же, что и «Правый Сектор».
Опасно другое: снижение доходов, отсутствие дотаций на Северный Кавказ приведет к недовольству в этих республиках. Опять появится социальная база для появления центробежных настроений. Центробежные настроения в России сильны до сих пор. До сих пор нет единой национальной идеи, общей идеологии, которая объединила бы всех». 


Проблема или возможность?
Журналист «УМ»: Вы еще в 90-х писали о том, что Украина строит себя как самостоятельное государство в качестве анти-России. Украина вынуждена выстраивать себя именно через это отрицание, чтобы найти себя. Тогда какая разница, забрали мы Крым или нет, если наш сосед все равно будет анти-Россией?
Александр Ципко: Да, но, с другой стороны, мы бы сохранили международное право. А теперь мы выступаем в роли его нарушителей. Мы, к сожалению, приобрели имидж непредсказуемой страны. Конечно, нас никто и в прошлом не любил, и все хотели нас ослабить. Но, к сожалению, теперь мы им дали повод для проведения более активной антирусской политики. Надо отдавать себе отчет, что многие на Западе, и прежде всего США, хотят перейти от прежней политики сдерживания России к политике ее разрушения.
И только опасность ядерной катастрофы сдерживает Запад от агрессивной антирусской политики.
Журналист «УМ»: Так и США нарушают все международные соглашения. Сейчас единственное право в мире – это право сильного. Может быть, мы тоже захотели стать сильными?
Александр Ципко: Так ведь это неадекватно. У нас нет сил на повторение их политики силы. Будьте объективными. Вам досталось после распада СССР ядро России, 150 млн. человек. У вас нет своей экономики, вы живете за счет нефти и газа. У вас дикие различия в доходах. Вы только что провели 2 войны в Чечне. Сам Путин говорил, что все это сшито на скорую нитку. Вы имеете слабенькое государство. Так выбирайте: или амбиции, или интересы своего народа. На мой взгляд, здесь выбрали амбиции. Мгновенные амбиции, которые могут нанести долговременный урон.
Журналист «УМ»: – Понятно, что нам придется тяжело. Но не является ли эта ситуация шансом? Вы писали, что украинские элиты никогда не пойдут на серьезное сближение и союз с Россией, это противоречит их природе.
Но сейчас эти элиты разрознены и ослаблены, они борются друг с другом. Не шанс ли это для России убрать эту анти-Россию в виде Украины? Действительно, взять и, в крайнем варианте, присоединить к себе всю Украину?
Александр Ципко: – Шанс очень опасный. Хотя, откровенно говоря, по последствиям лучше уж было бы присоединить всю Украину, чем присоединить только Крым.
Но не забывайте, что этим самым вы бросаете вызов всему человечеству. Разница между вами: они боятся войны, а вы не боитесь.
С моей точки зрения, интересы России менее важны, чем интересы человечества. Вы поставили человечество на грань новой мировой ядерной войны. Это очень серьезно.
Хорошо, что существует Меркель, которая сдерживает США, не дает им поставлять летальное оружие. А там есть и сумасшедшие американцы, сумасшедшие республиканцы. Безъядерную войну на территории Украины они вполне могут устроить. Они же воевали в Афганистане, почему они не могут и на Украине повоевать?


 Экономика и политика
Ближе к концу интервью Александр Ципко дал оценку российской экономике и политике.
«Экономикой России руководит группа Гайдара. На мой взгляд, они адекватны законам рыночной экономики. В данной ситуации нет ничего лучше этих людей. Можно, конечно, привлечь Шувалова, Кудрина. Упаси Бог, придет Глазьев и начнет нам устраивать новый коммунистический эксперимент. Вернуться назад, к  распределительной экономике, невозможно.
Либеральная интеллигенция, тот же Кудрин, который ездит на Запад, играет роль той прокладки, которая не позволяет довести наш конфликт с США до конца».
«Мы практически пришли к единовластию. И Путин в этом не виновен. Наши либералы создавали конституцию так, что там нет разделения властей. Это сверхпрезидентская республика, фактически – выборное самодержавие.
А самое страшное, что это самодержавие абсолютно соответствует нашему национальному типу. Все привыкли, что Путин решает. Надо Крым присоединить – хорошо, мы поддержим.
Никакой реальной оппозиции нет. Она сама в это виновна, потом что не учитывала, что либеральный проект не поддерживается населением. Я когда-то говорил Явлинскому: «Гриша, выучи слово «патриотизм». Он смеялся: «Нет, не могу». Надо было понимать, что традиция русского патриотизма сильнее. Путин это использовал, придя к власти, а либеральная интеллигенция, что стояла на позициях отчуждения от государственности и национальной истории, создала для этого все условия.
Меня поражает, что наиболее талантливые,  одаренные люди, которые обладают умом, находятся в оппозиции. В оппозиции к власти и к России.

Прочитано 1866 раз

Поиск по сайту