Мафия бессмертна, потому что она порочна

Просматривая содержимое книжного шкафа, я обнаружил ещё советские книги и публикации об американской мафии. Во времена холодной войны эта тема была идеологически актуальной.
Нам было чем гордиться. В Советском Союзе организованная преступность не была организованной по сравнению с западными мафиями. И вот мы снова стали частью этого мира наживы и чистогана. Европейские ценности у нас как-то не прижились.  
А вот организованная преступность пришла всерьёз и надолго. Если мафия завелась, то её уже не вывести. Но мы сами во всём виноваты. Способность предвидеть результаты своих действий – показатель профпригодности любого руководителя, и не только политика. А с политиками у нас нигде не задалось.
Криминальные сообщества, по научному определению, – сообщества маргинальные. В социумах им выделены паразитические ниши. Задачи государственных органов – максимально минимизировать этот паразитизм.
Но механизмы, эффективно решающие эти задачи, не совпадают с рыночно-либеральной доктриной. И нашим реформаторам следовало бы знать, что эксперимент с первоначальным накоплением капитала – джин, выпущенный из бутылки.
Национальный фактор всегда основной. Любая сегрегация и дискриминация по этническому признаку есть показатель кастовости общества. И национальные меньшинства маргинализируются естественным образом. И только наличие богатства позволяет представителям этих меньшинств адаптироваться и войти в состав элиты.
Хотя у негров в Америке нет и такой возможности. Расовая неприязнь перекрыла почти все социальные лифты, оставив спорт и культуру.
А проект чернокожего президента – это пиар-акция. Демонстрация американской мечты. И афроамериканские преступные сообщества замкнуты в своих общинах.
Сейчас мы наблюдаем полицейский отстрел чернокожих обывателей, не понравившихся патрульным. Можно себе представить, что происходит при реальном задержании афроамериканских бандитов. Значит, невозможен и коррупционный иммунитет.
Первые бандитские группировки, попадающие под определение организованные, были представлены ирландцами. В англо-саксонском мире ирландцы исторически считались существами второго сорта. Сфера их криминальной деятельности была стандартной. Крышевание, рэкет, проституция, игорный бизнес, ростовщичество.
Но в начале XX в. эмиграция в США из Европы резко возросла. И прежде всего  еврейская и итальянская. Эти новые мигранты приживались трудно. Американский антисемитизм – на тот момент явление знаковое. А итальянцам плохо давался английский язык.
Лидеры диаспор замкнули на себя основную часть административных и социальных функций, поставив под контроль весь легальный и нелегальный бизнес. Преступные сообщества сформировались очень быстро. И сразу же началась борьба за передел сфер влияния. Итальянцы схватились с ирландцами.
Вообще, Америка создавалась саморегулирующимися религиозными общинами. Такая форма демократии приобрела свою специфику. При всеобщем вооружении граждан действовал закон Кольта. Правосудие реализовывалось на дуэлях. Правоохранительные органы выступали в роли секундантов. Их задача была соблюдать дуэльный кодекс.
Нарушители кодекса считались беспредельщиками и уничтожались судом Линча. И получилось так, что полиция не могла адекватно контролировать ситуацию. В городах гремят выстрелы. С завидной регулярностью находят неопознанные трупы. И тишина. Ни свидетелей, ни потерпевших, ни заявлений о пропаже. Кодекс молчания омерта соблюдался неукоснительно. В полицейской защите никто не нуждался. Полиции оставалось только собирать регулярную дань с диаспор и не совать нос в чужие дела.
Но некоторые бандитские шалости стали всерьёз напрягать власти. Нью-Йорк
1920 г.: накануне Дня Святого Валентина итальянская банда Фрэнки Ейла, мстя за угнанный грузовик спиртного, расстреляла вечеринку ирландской банды Билла Ловета в Сагамен-холле. Итог – трое убитых, среди них одна молодая женщина. Раненые не в счёт.
В ответ ирландцы расстреляли вечеринку итальянской банды в танцевальном зале Стауча. Итог тот же – трое убитых, среди них молодая женщина. Убит один из нападавших. Раненые не в счёт.
В полицию никто не обратился. Но всем и так всё было ясно.
Борьба с организованной преступностью де-факто не может вестись «чистыми руками». Это изощрённые агентурные внедрения, провокации и подставы. Конституционная законность  и прочие презумпции в данном варианте отдыхают. Образ благородного шерифа, как символ правоохранительной системы, можно смело похерить.
XX в. – очень непутёвый век. Это век великих кровавых иллюзий и великих разочарований. Всё прогрессивное человечество решило экспериментальным путём улучшить человеческую породу и построить коммунизм. У нас –  социалистический, в Америке – капиталистический.
Пуританская пассионарность и породила такое социальное явление, как американский сухой закон. Торговля алкоголем везде бюджетообразующая статья дохода. И вот все эти доходы стали поступать преступным сообществам. По статистике, вроде польза была. Народ пить и буянить стал меньше. А у мафии наступил праздник.
Знаковой стала история гангстера Альфонсо Капоне (Аль Капоне). Мы справедливо отринули тупую идеологическую упёртость коммунистических вождей.
Но Американская идеологическая упёртость была не меньшей. Священная корова  капиталистического либерализма – частная собственность – была неприкосновенна ни при каких условиях. Любой, в том числе нелегальный, бизнес находится в обществе и работает на общество.  Святая американская наивность. Но реальных пацанов губит к одиннадцати туз. Скромность – великая добродетель. Капоне понял это слишком поздно.
Прикупив по сходной цене нескольких сенаторов и конгрессменов, губернаторов, судей и прокуроров,  Аль  уверился в полной безнаказанности. Развернув широкую благотворительность, он приобрёл огромную популярность в народных массах. Но почтенным «сеньором из общества» так и не стал. В целях профилактики он  лично забивал битой провинившихся подчинённых.  
В конце концов безнаказанные кровавые разборки всех достали. Последней каплей стал знаменитый расстрел 14 февраля
1929 г., названный Бойней в День Святого Валентина. Боевики Капоне в одном из гаражей расстреляли бригаду бутлегеров банды Морана, переодевшись полицейскими. Многочисленные свидетели ничего не поняли, подумав, что это очередная полицейская облава. Итого 7 жертв.
Разразился скандал. Так что распоряжение о нейтрализации Капоне отдал президент Герберт Гувер. У президента с Капоне имелись свои счёты. На одном из бейсбольных матчей публика приветствовала Аль Капоне, стоя, аплодисментами, а президента Гувера освистали. Но и тогда власть не могла пойти на явную провокацию.
Определённый политес пришлось соблюдать даже по отношению к такой одиозной личности, как Аль Капоне. Его обложили полицейские и налоговые службы и ударили по самому незащищённому. Этот продавец старой мебели вёл слишком красивый образ жизни. Источники своего богатства Капоне открыть не мог и получил обвинение в неуплате налогов.
На тот момент это обвинение было смехотворным. Весь предъявленный ущерб, со всеми штрафами и пенями, за все годы своей бизнес-деятельности Капоне мог уплатить, не выходя из зала суда. Но в этом случае бодаться с родиной было бесполезно. Он получил 10 лет тюрьмы. И, отсидев 7 лет, вышел на волю полным  идиотом.
Следует признать, что равенство граждан перед законом – недостижимый идеал. Этого равенства нет нигде. У богатых – свой суд, у бедных – свой. Не является исключением и либеральная американская судебная система. Все эти залоги, досудебные соглашения, прецедентное право, состязательность процесса – забавы для состоятельных господ.
Адвокаты творят чудеса, манипулируя присяжными. А присяжные очень чутко реагируют на любые изменения общественных настроений. Главари мафии – люди небедные и достаточно влиятельные. Их трудно зачистить с помощью провокаций и подтасованных улик.
И, пока правоохранительные инстанции США согласовывали масштабы политически приемлемых репрессий против организованной преступности, мафия достигла пика своего могущества.  Связано это было с новым поколением гангстеров.
Наиболее известны персонажи «великолепной пятёрки». Это Лаки Лучиано, Мейер Лански (Сухомлянский), Багси Сигел (Бенджамин Сигельбаум), Альберт Анастасио, Фрэнк Костелло.
Они поломали кастовую семейственность и шовинизм сицилийской мафии. А сплав итальянского беспредела и еврейского интеллекта  принёс новому преступному сообществу неисчислимые барыши.
Уничтожив в ходе гангстерских войн всех прежних крёстных отцов нью-йоркской мафии, Лаки Лучиано модернизировал и усовершенствовал преступный синдикат. Заранее проинформированные гангстеры безболезненно пережили отмену сухого закона. Они поддержали избрание президента Рузвельта, надеясь на дальнейшую взаимность.
Но Рузвельт не собирался марать свои белые перчатки. Главарей мафии взяли в плотную разработку. Тем более они вели вызывающе роскошный образ жизни на фоне Великой депрессии.
На Лучиано удалось собрать тоже достаточно специфический компромат. В молодости Лаки лично занимался жёсткой вербовкой девушек в притоны. Он приглашал их в гостиничные номера, где они подвергались групповухе. Эти оргии снимались на фото, и у окончательно сломленных жертв не оставалось выбора.
И, даже став почтенным доном, Лучиано продолжал курировать проституцию, крышуя притоны и публичные дома. Изобретение эскорт-услуг и заказ девочек по телефону также приписывают  Лучиано.  И вся его так называемая личная жизнь представляла один большой бордель со всеми его сутенёрскими замашками.
Нью-йоркскому прокурору осталось только собрать всех униженных и оскорблённых женщин и убедить их дать показания в суде. Женщин обижать не рекомендуется, они могут отомстить. Лучшие адвокаты и всевозможные попытки давления на судебное разбирательство не помогли. В 1936 г. Лучиано получил 50 лет тюрьмы как главный «бордельеро» США.
Дальнейшая судьба мафии связана с геополитическими потрясениями. Международная деятельность преступного синдиката – тема закрытая. Там перемешалась грязная дипломатия, операции спецслужб, наркотрафик, контрабанда оружия. Дело в том, что американские мафиози никогда не прерывали свои контакты с коллегами из Италии.
И когда к власти пришёл Муссолини никто особо не напрягся. Но Муссолини был вождём нации, а с вождями шутить не стоит. При посещении Сицилии в 1924 г. местный босс дон Куччио публично похлопал дуче по плечу.
Эта фамильярность ему дорого обошлась. Через некоторое время префект Палермо Цезарь Мори получил от Муссолини телеграмму с подтверждением чрезвычайных полномочий. Мори сразу принялся за дело.
Используя карабинеров и чернорубашечников, он произвёл жёсткую зачистку. Арестованных пытали, и они стали давать показания. Масштабы арестов разрастались. Семьи скрывавшихся мафиози брали в заложники. О юридических процедурах никто не заикался. Ожесточение сторон переросло в боестолкновения, где у бандитов не было шансов.
Так фашисты в Италии не прессовали даже коммунистов. Ситуацию необходимо было спасать. Улаживать проблему в Италию направился заместитель Лучиано Вито Дженовезе. Он сделал Муссолини предложение, от которого тот не захотел отказаться.
Благодарная американская диаспора оказала посильную помощь своей малой родине. Дженовезе установил прямые контакты с фашистским руководством, щедро спонсируя нужных людей.
Репрессии против мафии были приостановлены, но возобновление прежней деятельности осуществлялось  в глубоком подполье. О былом размахе пришлось забыть. В 1937 г. из-за преследования американской полиции Дженовезе перебрался в Италию на пмж. Там он стал экономическим советником при дуче. И международные криминальные операции обрели крышу в лице итальянских правящих кругов.
Граф Чиано, зять Муссолини, курировал героиновый трафик в Европу и Америку, организованный Дженовезе. А Лаки Лучиано находился в тюрьме. И вдруг в 1942 г. к нему в камеру вошли военные разведчики и представители Министерства обороны США. Они предложили сидельцу оказать услугу правительству в обмен на амнистию.
Готовилась высадка союзных войск в Сицилии. Требовалось провести её с наименьшими потерями. Военные с полным основанием рассчитывали на содействие мафии. Лучиано перевезли в Северную Африку для поддержания связи и координации действий.
Лучиано сразу связался с Дженовезе, и началась подготовка к вторжению.  План сработал безупречно. Акты саботажа  и поддержка населением союзного десанта парализовали оборону острова.  Англо-американские  войска почти не встретили сопротивления.
Лучиано отправили обратно в тюрьму. А Дженовезе в качестве переводчика  и советника подвизался в оккупационной администрации. Получив доступ к армейским складам, он и здесь развернулся с истинно мафиозным размахом.  
Вскоре хищения и масштаб «чёрного» рынка всерьёз обеспокоил армейскую полицию. Расследование вышло на Дженовезе, как  организатора всех махинаций. Офицер военной полиции Дики предоставил материалы дела своему начальству, но получил странный приказ – прекратить расследование.
За Дженовезе поручились высокие военные чины. Дики по собственной инициативе связался с ФБР и выяснил, что Дженовезе разыскивается в США за убийство. Тогда он сам произвёл арест и, приковав Дженовезе к себе наручником,  лично, на пароходе доставил того в Нью-Йорк.
Дженовезе судили в 1946 г. Но так как все свидетели его преступления к тому времени погибли, то с Дженовезе сняли все обвинения. Арестован и осуждён Вито Дженовезе был только в 1959 г. за торговлю наркотиками. Здесь уже сработала классическая полицейская подстава и лжесвидетельство. Ему дали 15 лет, и из тюрьмы Вито Дженовезе уже не вышел.
Лаки Лучиано в том же 1946 г. был освобождён из тюрьмы по договорённости с властями США и сразу же депортирован в Италию. Такой подлости он явно не ожидал.
Лаки сначала попытался осесть на Кубе, в отместку организовав на острове перевалочную базу наркотрафика. Но его выслали и оттуда. Пришлось разместиться на Сицилии с подобающим комфортом. Он продолжал руководить преступным синдикатом, но его влияние падало с каждым днём. Конец  Лаки Лучиано – это и конец эпохи, и конец мифа.
Потом мафия оказалась в услужении  у спецслужб, выполняя за них всю грязную работу. Послевоенная Европа бурлила страстями. Строптивая Франция, красная Италия. Америке пришлось приложить массу усилий, чтобы вернуть непутёвых в правильное Североатлантическое русло. И здесь хороши все средства. И студенческий бунт, и стратегия напряжённости с террором, и экономический шантаж. Но всё хорошо, что хорошо кончается.
История убийства Энрике Маттеи в этом случае показательна. Энрике Маттеи, бывший командир партизанского отряда, возглавлял итальянский нефтяной концерн «ЭНИ». На фоне арабо-израильских войн разразился нефтяной кризис. Маттеи удалось переформатировать отношения с арабами и заключить с ними более выгодные для них контракты на поставки нефти.
Мировая нефтяная монополия, представленная англо-американскими картелями, была разрушена. Маттеи первым стал закупать нефть в Советском Союзе и показал пример другим. Попытки воздействовать  на непутёвых итальянцев по дипломатическим и другим легальным каналам ни к чему не привели.
Правительство Италии решило проводить политику энергетической независимости. А заключение новых контрактов с Советским Союзом выглядело как неприкрытый вызов. Конфликт обострился и из-за нефтяных разработок на самой Сицилии. Техасские нефтяники рассчитывали на содействие Лаки Лучиано, подключив к делу ЦРУ.
Но босс собственно итальянской мафии Дженко Руссо и силы, стоящие за ним, оказались патриотами. Они не собирались отдавать лакомые куски чужакам. Руссо в резкой форме отверг  просьбу Лучиано помочь свалить Маттеи.
Кроме того, он установил плотную слежку за Лучиано, по возможности записывая все его переговоры.
Руссо знал, что Маттеи заказан и  что на него готовится покушение. Возможно, он принял свои превентивные меры. Лаки Лучиано внезапно скончался в аэропорту 26 января 1962 г.
Но Маттеи это не спало. Его взорвали в личном самолёте 27 октября 1962 г. В подготовке покушения оказались замешаны и руководитель итальянских спецслужб генерал Лоренцо, и резидент ЦРУ в Риме Томас Карамессинес. Соперничать с ЦРУ было не под силу даже боссу мафии.
Вся эта кровавая борьба за криминальную власть и богатство в конце жизни определяется как суета сует. Спокойная старость в окружении любящих детей и внуков – судьба избранных.
Мейер Лански, мозговой центр мафии, умудрился заснять фильм о гомосексуальных утехах директора ФБР Эдгара Гувера. Такой материал не мог быть использован для шантажа, но смертельного врага Лански нажил.
Лански активно поддерживал сионистов. Организовывал нелегальные поставки оружия еврейским боевикам на Ближним Востоке. Вложил немалые личные средства в организацию государства Израиль. С политическим и военным руководством Израиля поддерживал постоянные контакты.
Его стратегической ошибкой были крупные мафиозные инвестиции в туристический, игорный и прочий интимный бизнес на Кубе. После победы Ф. Кастро мафия всё потеряла. Не помогла и личная встреча Лански и Кастро.
Пламенный революционер и кошелёк мафии – явления несовместимые. После таких событий Лански уже не доверяют. Его отодвинули от руководства преступным синдикатом. Лучиано в Италии находится под плотным присмотром различных спецслужб и ничем не может помочь верному соратнику.
И тогда охоту начало ФБР. Лански попытался скрыться в Израиле, но там под нажимом Вашингтона отказались его принять.  Ему удалось не сесть в тюрьму, но всё нажитое непосильным трудом потерял. Лански поселился в Майами, в скромной квартире с любимой собачкой.  Он жил очень скромно и одиноко и умер своей смертью на больничной койке.
Багси Сигел, правая рука Мейера Лански, основатель игорного бизнеса в Лас-Вегасе. Этот проект обошёлся мафии слишком дорого, и Сигела уличили в воровстве.
 Решение о его казни было принято на специальной сходке под руководством Лаки Лучиано. Для Мейера Лански это была личная трагедия, но он ничего не смог сделать. Сигела застрелили в его особняке в 1946 г.
Альберт Анастасио, знаменитый босс  «Корпорации убийств», специальной мафиозной структуры, занимающейся заказными убийствами. Он слишком настойчиво и беспредельно шёл к вершинам бандитской власти. Остановить его взялся Вито Дженовезе. 25 октября 1957 г. Анастасио был расстрелян в парикмахерской.
Фрэнк Костелло после отъезда Дженовезе в Италию получил полный контроль над мафиозной семьёй Лучиано. Лучиано в то время находился в тюрьме. Благодаря его грамотному руководству, теневой бизнес работал без перебоев и с большой прибылью.
Но после возвращения Дженовезе между ними разгорелась борьба за власть. В мае 1957 г. на Костелло было совершено покушение. Костелло был ранен в голову, но выжил. Он узнал своего убийцу и понял, что второй раз по нему уже не промахнутся.
Фрэнк Костелло официально отошёл от дел и передал руководство семьёй Дженовезе. Именно Костелло стал прототипом Вито Корлеоне в фильме «Крёстный отец». Умер Фрэнк Костелло от инфаркта в 1973 г.
Особая тема – это тема отношения классической мафии к наркотикам. Опыт Китая показывает, что дешёвый и доступный наркотик есть угроза национальной безопасности. Нельзя уподобляться безмозглым микробам, убивающим кормящее тело и подыхающим вместе с ним. Поэтому  наркотик должен быть зельем элитарным и дорогим.
Потребители из числа «золотой» молодёжи, мажоров, богемных сливок и других граждан, с жиру «потерявших вкус халвы», не представляют гуманитарной катастрофы. Даже в случае передоза «отряд не заметит потери бойца».
Но ближний круг элитарного наркомана может инициировать беспредельно жёсткие  ответные меры. И тогда главари мафии будут поставлены вне закона.
Но главари мафии уже пытались легализоваться в экономическую и политическую элиту. И достаточно только подозрения о причастности к наркотрафику, как человек попадал в разряд неприкасаемых, несмотря на его богатство.
Наркоденьги – слишком грязные деньги.  Лучиано, Лански, Костелло никогда напрямую не связывались с наркотиками. Наркотрафик возглавил «отморозок» Дженовезе, который никогда не подходил на роль «сеньора из общества».
Что из всего этого негативного опыта мы можем использовать?
Во-первых, нельзя создавать этнические анклавы и гетто.
Во-вторых, нельзя создавать условия, при которых экономический либерализм провоцирует расцвет преступности, как это произошло у нас при свободном хождении доллара. Или должна быть выстроена система жёсткого контроля над любыми крупными доходами и возможностью их легализации. Не понятно только, какой идеологией должна сопровождаться такая политика.
И в-третьих, необходимо учитывать коренные различия между Россией и Америкой. Наша интеллигенция всегда обвиняла нашу власть в создании режима искусственной изоляции. Этот режим наша власть воспроизводит всякий раз, чтобы удовлетворить свою маниакальную страсть к тирании и деспотизму.
В принципе, режим искусственной изоляции – явление исторически реальное. Это Китай и Япония в XIX в., Северная Корея в XX в. Но причина этого явления – реакция на катастрофические внешние вызовы. Устойчивость подобных систем носит специфические черты, и в случае с Россией всё очень неоднозначно. Спор славянофилов и западников не имеет смысла.
Наши экономические и все демократические институты носят декларативный и симуляционный характер. В дотационно-депрессивных регионах успешные бизнес-проекты напоминают Стахановское движение. В целом отрасль убыточна, но на отдельных шахтах – чудеса выработки.
В таких условиях было бы верхом бесхозяйственности в регионах высокодоходный теневой и криминальный бизнес  оставить на попечение федеральных правоохранителей. Это прямой конфликт интересов.
Федеральной власти нужна экономическая стабильность, внешнее проявление порядка и отсутствие челобитных от обиженных обывателей в администрации президента. Всех устраивает схема, когда, руководствуясь государственными интересами и благими намерениями, контроль над  деятельностью мафии осуществляет региональный лидер.
Но на практике грань между понятием контролировать и возглавить растворяется. Это оправдано, если удаётся удерживать деятельность преступных сообществ на минимально допустимом уровне.
Но иногда случаются сбои под общим определением «Кущёвка».  Тогда вмешиваются федералы, беспредельщиков примерно наказывают, схема остаётся прежней. Это не коррупция, это государственная политика.
Но нас, обывателей, это не касается. Если мы защищены от домашнего насилия, наркотиков, маньяков, разбоя, грабежей, квартирных краж и чиновничьей корысти, то можно констатировать, что жизнь удалась.