Сначала выводи, потом задавай вопросы

Фаиза Ибрахими слишком молода, чтобы помнить, как талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») учредили в Афганистане теократическое государство. Ей трудно поверить рассказам своих родителей о том времени. Она работает радиоведущей в западном городе Херате.
Мысль о том, что вооружённые автоматами фанатики из деревни запрещали женщинам выходить из дома, если они не были закутаны в паранджу и не сопровождались родственниками-мужчинами, кажется ей неправдоподобной: «Моя мама была лишена возможности зарабатывать себе на хлеб. Я не могу представить себе, что это повторится снова».
Только в 2001 г. американские войска свергли режим талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»), поскольку муллы, возглавлявшие это движение, отказались выдать Осаму бин Ладена после нападений 11 сентября.
Сейчас почти две трети населения страны моложе 25 лет, а значит, почти или совсем не помнят правление талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»). Однако им придётся освежить в памяти историю своей страны, поскольку появилась перспектива возвращения в той или иной форме талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») к власти.
Американские войска, которые являлись опорой афганского правительства и держали талибов (террористическую организацию, запрещённую в России – «УМ») в загоне последние 19 лет, уходят.
За последние 4 месяца число американских военнослужащих в Афганистане сократилось на треть, с 13000 до 8600. Правительство Дональда Трампа намерено продолжить сокращение воинского контингента в рамках подписанного 29 февраля соглашения с талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ»).
В обмен на это талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») согласились не предоставлять убежище зарубежным боевикам и (с выполнением этой части мирного плана дела идут не столь гладко) вступить в переговоры с афганским правительством.
«Внутриафганские переговоры» с участием правительства, талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»), оппозиционных политиков и представителей гражданского общества, на которых предполагалось обсудить будущее страны, должны были начаться через несколько дней после подписания соглашения. Но этот процесс немедленно увяз в трясине.
Во-первых, правительство и талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») начали препираться по поводу обмена пленными, который предусмотрен соглашением. Америка пообещала, что афганское правительство, которое не участвовало в соглашении, освободит до 5000 пленных талибов (участников террористической организации, запрещённой в России – «УМ») в качестве жеста доброй воли.
Талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ»), в свою очередь, должны были освободить 1000 пленных полицейских и военнослужащих. Президент Ашраф Гани заявил, что 5000 – это слишком много, но талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») непреклонны. А прошло уже несколько месяцев.
Ещё одним камнем преткновения являются продолжающиеся нападения талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») на военнослужащих и мирных жителей.
Как заявляют американские и афганские власти, это нарушает обещание о снижении уровня насилия. Но если талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») и давали такое обещание, то только в частном порядке. В тексте соглашения ничего не говорится о перемирии.
Талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») прекратили нападения лишь во время Ураза-байрама в конце мая. Похоже, это побудило Гани освободить большую часть пленных, но потом насилие во-зобновилось.
Сохраняются разногласия по поводу освобождения более чем 200 талибов (участников террористической организации, запрещённой в России – «УМ»), некоторые из которых обвиняются в ужасных зверствах.
Тем не менее дипломаты уверены, что в течение ближайших недель могут начаться переговоры. Возможно, это произойдёт в Катаре, где было подписано первоначальное соглашение.
Если это действительно случится, то переговоры позволят афганцам получить некоторое представление о том, насколько изменились позиции талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») по сравнению с 1990-ми годами.
Пока непонятно, каким они видят будущее страны, помимо требования о выводе американских войск. Они делают туманные заявления о мусульманском правительстве.
Когда их спрашиваешь, насколько изменились их подходы к роли женщин, они говорят, что права женщин будут защищены в соответствии с мусульманским вероучением. Они утверждают, что теперь не против того, чтобы девочки ходили в школу.
Однако, согласно докладу Наблюдения за правами человека, опубликованному на этой неделе, в сельских районах, контролируемых талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ»), девушкам запрещено учиться после достижения возраста половой зрелости.
Некоторые афганцы уверены, что отказ талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») уточнить свои позиции указывает на то, что они не стремятся всерьёз к переговорам, а намерены захватить власть, как только уйдут американцы.
Другие полагают, что разломы внутри этой организации не позволяют ей занять чёткую позицию. Переговоры с Америкой были элементом прагматизма, однако талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») до сих пор, как и во время их правления в 1990-е годы, заявляют о своей приверженности «исламскому эмирату».
«Рано или поздно наступит время, когда они уже не смогут говорить: мы уладим это позже», – утверждает Эндрю Уоткинс из Международной кризисной группы.
Со своей стороны правительство заявляет, что хочет сохранить «суверенную, демократическую и объединённую республику». Оно определённо будет противостоять воссозданию доктринёрского исламистского режима.
Выступая по видеосвязи с одним американским мозговым трестом 24 июня, Абдулла Абдулла, глава правительственной делегации на переговорах, заявил: «Мы не будем приносить в жертву во имя мира основополагающие права нашего народа». Он сказал, что включит в состав делегации на переговорах женщин.
Но он также признал, что для достижения мира с талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ») придётся пойти на определённые уступки, но не уточнил на какие.
Ещё больше неопределённости в вопросе о том, какую роль будет играть Америка в Афганистане будущего. Единственный пункт соглашения, который выполняется в точном соответствии с расписанием, это вывод американских войск.
«Не дело армии США решать древние конфликты в далёких землях, о существовании которых многие и не слышали», – сказал Трамп, выступая перед курсантами военной академии в Уэст-Пойнте 13 июня.
Джо Байден, его соперник на ноябрьских выборах, давно с сомнением относится к перспективам государственного строительства в Афганистане. Неясно, насколько решительно каждый из этих политиков будет бороться за сохранение демократии в этой стране.
Есть серьёзные сомнения, что любой из них станет возвращать войска в Афганистан, если окажется, что талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») близки к свержению избранного правительства.
COVID-19 обострила многие из этих проблем. Сообщается, что заболевание свирепствует в рядах афганских сил
безопасности.
Американские войска, остающиеся в Афганистане, всё меньше заняты обучением афганской армии, боясь подхватить болезнь от местных товарищей. Попытки сдержать распространение вируса также бьют по и без того дохлой экономике Афганистана. Задача строительства нации при любом правительстве теперь кажется труднее, чем когда бы то ни было.
Такие афганцы, как Ибрахими, с тревогой ждут начала переговоров. Она хочет остаться в Афганистане, чтобы оправдать жертвы, принесённые её родителями. Однако она сомневается, что увешанные автоматами фанатики, о которых рассказывала её мама, сильно изменились.
«Если талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») придут с той же идеологией, что была у них до 2001 г., тогда не стоит рассчитывать ни на мир, ни на большую безопасность, ни на лучшую страну», – мрачно замечает она.
The Economist, 4 июля 2020 года.