Экспорт экспорту рознь

Лондонский еженедельник вслед за уважаемыми экономистами из вашингтонского Межамериканского диалога допускает одну серьёзную ошибку. Он призывает лечить экономические болезни Латинской Америки наращиванием экспорта.
Но это верно лишь отчасти. Для решения проблемы модернизации огромное значение имеет не только объём экспорта, но и его качество.
Прорваться в развитый мир сегодня можно только посредством экспортоориентированной индустриализации.
Это убедительно доказывает вся послевоенная практика развития нашей планеты.
После 1945 г. войти в число развитых постиндустриальных стран, специализирующихся на производстве наиболее наукоёмкой и высокотехнологичной промышленной продукции с самой высокой добавленной стоимостью, смогли лишь те развивающиеся государства, что проводили такую политику (Италия, Япония, Испания, Южная Корея, а из более мелких стран – Сингапур, Тайвань, Австрия, Дания, Финляндия, Израиль).
То, что в экспортно-сырьевых Чили и Перу быстро растут доходы населения, ещё ничего не значит для их развития, как ничего не значит высокий уровень доходов и потребления в ОАЭ или Саудовской Аравии.
Такой рост доходов не сопровождается развитием науки, технологии, образования, воспитанием передовой трудовой этики и культуры труда.
Всё это происходит лишь в рамках экспортоориентированной индустриализации. Вот где действительно работает правило: экспорт – это обучение. А экспортируя медь, нефть или железную руду, нация ничему не учится, а только паразитирует.
Столь же наивны призывы прорваться в развитый мир, наращивая экспорт услуг, например, развивая туризм.
Поэтому к странам этого региона надо относиться крайне дифференцированно.
В Латинской Америке есть только одно государство первого эшелона экспортоориентированной индустриализации – Мексика. При всех своих проблемах она относится к числу тех новых индустриальных стран, что вышли на финишную прямую модернизации и уже в этом веке войдут в развитый мир.
Рядом с нею – Польша, Малайзия, Турция, Китай, Таиланд, а из более мелких стран – Чехия, Словакия, Венгрия, Португалия, Румыния, Болгария, Сербия и – чем чёрт не шутит – Белоруссия (если, конечно, она изменит свою политику).
Есть в этом регионе три страны третьего эшелона экспортоориентированной индустриализации (Сальвадор, Гондурас и Гаити). Они пока осваивают самые низкотехнологичные отрасли обрабатывающей промышленности и живут ещё в полной нищете.
Есть страны аграрного экспорта с довольно высокой долей высокотехнологичного промышленного экспорта (Бразилия, Коста-Рика, Аргентина, Никарагуа). Они небезнадёжны, если, конечно, встанут или вернутся на путь экспортоориентированной индустриализации.
Есть специализирующаяся на туризме Доминиканская Республика, у которой тоже вполне конкурентоспособное машиностроение. Она тоже небезнадёжна, если пересмотрит свой курс.
Есть страны чисто аграрного экспорта (Куба, Парагвай, Гватемала, Эквадор). Парагвай безнадёжен в силу своего географического положения, а Куба, Эквадор и Гватемала могут развиться, если начнут экспортоориентированную индустриализацию.
Наконец, Перу, Венесуэла, Колумбия, Боливия, Чили абсолютно безнадёжны как экспортносырьевые страны-паразиты. У них нет никаких стимулов для развития.
Михаил Зелёв,
кандидат исторических наук